Для: Puhospinka
От:

Название: Три дня до Рождества
Автор:
Пейринг: Фудзимия Ая/Хидака Кэн
Категория: слэш
Жанр: пвп
Рейтинг: NC-17
Размер: мини, 1200 слов
Комментарий автора: С Новым Годом!


читать дальшеАя рассматривает себя в зеркало — оно запотело, но свежие лиловые синяки и так видны. Справа под ребрами расплылся во весь бок, второй выше и левее, в три раза меньше и почти идеально круглый, третий выстрел, который разворотил бы ему все плечо, он уже не почувствовал бы. Его ошибка. Не было нужды подставляться, Кэн бы справился. Хуже. Ошибкой было уже то, что Ая с Кэном оказались в паре на этой миссии.

Он переоценил себя, решив, что справится. С миссией, с тем, что Кэн будет рядом, с тем, что он рядом вообще всегда. С этой его улыбкой, которой он заражает всех окружающих влет. Размашистыми движениями. Раздражающей манерой орать на полдома, чтобы спросить, не претендует ли кто на остатки печенья.

Кэн гонял мальчишек на тренировках, играл с ними в футбол, возвращаясь, стягивал пропотевшую майку прямо на пороге. Хлоэ привычно язвил, Ая уходил к себе, в магазин, куда угодно, чтобы не смотреть на уходящую под резинку спортивных штанов ложбинку позвоночника.

Иногда Кэн на пару с Куруми затевали на кухне что-то новое или сложное, к празднику или просто так — выливалось это в дружеские перепалки, дуэли на шумовках и горы грязной посуды. Ая шипел и брался наводить порядок. По крайней мере, в его присутствии Куруми стеснялась шлепать Кэна полотенцем. Разбить их кулинарный дуэт Ая даже не пытался, против была бы вся команда, понадобилось бы правдоподобное объяснение. Оставалось молча скрипеть зубами.

Сегодня особенно. Ая отворачивается от зеркала, натягивает свитер — его ждет рождественская ель. КР объявил, что никаких миссий в праздники не будет, кроме этой вот. К большому, пахнущему хвоей дереву прилагался десяток коробок с игрушками и приказ пристроить их все. Хлоэ уже успел сунуть туда нос и высказаться в том смысле, что с этим барахлом стильно и со вкусом украшенный дом им не грозит. Ае все равно, он думает только о том, что Кэн будет рад ёлке.

Работа вокруг неё уже кипит. Гирлянды и игрушки разложены на всех доступных поверхностях — пристроиться в стороне от суеты шансов нет никаких. Мишель, стоя на плечах Фри, пытается насадить звезду на самую верхушку, Куруми распутывает очередную гирлянду, Кэна не видно.

Тот подходит со спины, как всегда легко хлопает по плечу, сует в руки кружку с какао и плошку с печеньем. Ухмыляется и отворачивается к Юки, разбирающему нечто блестящее и пушистое. Ая давит желание запустить кружкой вслед. Было время, когда Кэн ухмылялся так, только если целей на миссии было много, и ему удавалось вдоволь напоить багнаки чужой кровью. Кэн свое безумие победил, Ая нет. Променял одно на другое.

Ая смотрит на спину Кэна, обтянутую футболкой, полосу загорелой кожи над краем штанов. Чуть ниже должны быть ямочки. Ая помнит их со времен, когда Вайсс жили в трейлере, слишком хорошо помнит. Разбуженное воспоминание гонит горячую волну вниз, к паху. Ая кусает губу, запивает укус обжигающим какао. Немного помогает, еще лучше — сосредоточиться и дойти до стола, где остальные кружки и оставлено место для блюда с печеньем. Не наступив ни на что стеклянное. Мысль, что в одну розетку всё, что должно светиться, точно не включить, помогает совсем задавить возбуждение.

Минут на пять, когда Кэн отнимает у Аи оба удлинителя со словами «давай все сначала повесим» — в серо-зеленых глазах пляшут смешинки. Мишель все еще использует Фри как стремянку — закрепляет гирлянды наверху и просто сбрасывает им хвосты. Они с Кэном ходят кругами, развешивая провода по зеленым колким лапам, сталкиваются то локтями, то головами. Кэну смешно, Ае не очень. Член слишком откровенно натягивает мягкие домашние брюки, и спасают только пышные еловые лапы. Кэн так близко, Ая ощущает тепло сквозь свитер — на тренировках так не бывает, — от него пахнет какао и пылью, и немного какими-то цветами, шампунем, наверное. Аю ведет. Так сильно, что воздух кажется густым, почти жидким, руки не слушаются и провода то и дело выскальзывают из пальцев. На языке медный привкус крови. Ая тянется поправить большой стеклянный шар, поворачивается, подставляясь под Кэнов локоть, — удар приходится точно по синяку, обдавая горячей болью. В глазах на мгновение темнеет, вдох дается с трудом, зато в паху отпускает. К тому же можно взять перерыв и допить какао.

Возня с ёлкой затягивается, расходятся они уже заполночь, оставляя все огни включенными. Цветные сполохи провожают Аю до лестницы, потом встречают в темной комнате — до Рождества три дня и соседи напротив тоже не выключают гирлянды. От них достаточно света, чтобы не включать лампы.

Ая садится на кровать и замирает, уставившись в стену. Дышит осторожно, ребрам сегодня и так досталось. Старается не думать. Почти успешно. На стук в дверь — легкий и уверенный — откликается через силу. К разговору Ая пока не готов.

— Как твои ребра? — Кэн подходит вплотную, от него уже не пахнет какао, а вот цветочный запах сохранился.

Слов в голове слишком много и все не те. Поэтому Ая просто цепляет Кэна за футболку и тянет к себе. Прячет лицо в мягкой ткани, чувствуя, как напрягаются под ней мышцы. Вдыхает ту цветочную ноту — сколько помещается внутри. В ушах звенит, словно от взрыва заложило.
Чужое сердце заходится в невозможном каком-то темпе, бешеный стук отдается в висках. Кэн молчит, не пытается отстраниться, но мышцы живота то каменеют, то расслабляются, срывая дыхание. Два вздоха, три, пять… Ая теряет счет, просто тонет в этих волнах.

Кэн горячий, по контрасту, спину продирает ознобом. Ая цепляет край футболки, ведет ладонью по спине — Кэн вздрагивает, выдыхает резко, но все еще не отстраняется. Кажется, касается Аиных волос. Кажется, следующие дюжину вздохов можно все.

Ая ловит момент. Гладит напряженную спину, всей ладонью, чувствуя, как собственные мозоли чуть царапают кожу. Слегка надавливая подушечками пальцев, проходится вдоль позвоночника вниз. Подцепляет резинку штанов, добирается до одной из тех ямочек у основания спины. И замирает, задержав дыхание, пытаясь не кончить прямо сейчас.

К Кэну хочется прикасаться, снова и снова. Стянуть так мешающую одежду, долго целовать, выискивая чувствительные точки, чтобы до стона, до крика. Потом. Может быть.
Ая стаскивает с Кэна штаны вместе с бельем, не давая опомниться, берет в рот полувозбужденный член. Кэн охает, кажется, что-то говорит, Ая не слышит за шумом в ушах, впивается пальцами в бока, не давая дернуться. Сосет, обводит языком гладкую головку, ставший толще и тверже ствол. Отпускает, чувствуя губами надувшиеся вены. Опять насаживается, до самого горла.

Кэн запускает пальцы Ае в волосы, сжимает кулак, дрожит. Ая ловит эту дрожь, оглаживая ладонями бока, заставляет качнуться чуть назад и засовывает язык в устье, сколько может — Кэн зажимает себе рот, мычит в ладонь. Это сводит с ума. Слишком много ощущений, слишком горячо внутри, почти больно, слишком многого хочется еще.

Ая обхватывает рукой член, мягко дрочит, посасывает головку — Кэн захлебывается криками. Перекатывает в ладони яички, гладит Кэна по бедру, подталкивает, вынуждая переступить, расставить ноги шире. Гладит кончиками пальцев шов. И тут же зажимает член у основания, не давая кончить. Не сейчас.

Он старается продлить удовольствие. Сколько может, и еще сверх того. Кэн опирается на плечо Аи, правое. Боль не дает Ае сорваться самому, позволяет держаться, пусть на грани. Он меняет ритм, иногда останавливается. Вот сейчас – облизать пальцы. Потом снова вобрать в себя член, пососать, чуть прикусить. Добраться до ануса — пальцы, сразу два, с трудом проникают внутрь. Ая толкается глубже, ищет нужное место, гладит, одновременно толкаясь языком в устье. Кэн выгибается, хрипло вскрикивает. В рот плещет сперма. Ая срывается следом, даже не коснувшись себя, будто ему пятнадцать.

Кэн опускается, почти падает на пол, утыкается лбом Ае в колено. Футболка на спине промокла насквозь, на виске россыпь мелких капель пота блестит красным и зеленым в свете соседских гирлянд.

— С ума сойти, — голос у него сорванный.

Ая запускает пальцы ему в волосы, проводит от макушки до шеи. Обводит, чуть царапнув ногтем, выступающий позвонок.

— И что дальше?

— Не знаю, — говорить трудно, почему-то болит горло. Наваливается неподъемная какая-то сонливость. — Можем решить утром. Или позже. До Рождества еще три дня.

Ая заставляет себя шевелиться — выкрутиться из одежды, стянуть с Кэна штаны и затащить под покрывало. Утром они проснутся и решат. Или позже. Еще три дня до Рождества.

@темы: слэш, фанфик, Ая, NC-17, Secret Santa-2019, Кен