Для:  Verlis
От:

Название: Привязанности
Автор:  Дрей
Пейринг: Кэн/Хлоэ
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: NC-17
Размер: мини (2 459 слов)
Предупреждение: мат
Комментарий автора: пост-СайдБи, сразу после 37го выпуска


читать дальшеПаника нахлынула вместе с вернувшимся сознанием. Хлоэ не помнил, как вырубился, не помнил, завершилась ли миссия, не знал, что с остальными. И где он сейчас, тоже не знал.

Левая рука по-прежнему почти ничего не чувствовала. Открывать глаза Хлоэ боялся.

Он мог язвить на миссии, не желая давать Ае действовать в одиночку — как прав был Кэн, сетуя на эту яркую черту характера старого друга! — мог небрежно отвечать «Как-то» на вопрос о глазах, и всё это — только для того, чтобы не показать страха, не выдать себя и удушить в зародыше растущую внутри истерику.

Сейчас, кажется, сдерживать её не было необходимости.

В правую руку неожиданно до боли вцепились знакомые пальцы, над ухом всхлипнули, и Хлоэ всё-таки рискнул открыть глаза.

Левый видел. Не так хорошо, как раньше, и не так хорошо, как правый, но видел. Уже можно жить. В конце концов, Нана нередко смеялась, что ему идут очки. А Кэн так и вовсе говорил об этом прямо и серьёзно. Ладно. Раньше Хлоэ, конечно, надевал их только для чтения, но теперь...

— Ты здесь? — тихий, потерянный голос Мишеля заставил дёрнуться и повернуть голову. Мальчишка сидел на стуле у кровати, словно бы воплощая собой всю скорбь мира: глаза покраснели, нос распух, на щеках потёки, волосы растрёпаны, в одежде, в какой пошёл на миссию. Безобразие.

Хлоэ кашлянул, попытался что-то сказать, но из горла вышло только невнятное сиплое карканье. Чёрт.

— Ага, я вижу, — Мишель попробовал улыбнуться. Вышло у него плохо, и он, видимо, сам это понял, потому что тихонько вздохнул, согнулся в три погибели и уткнулся горячим лбом Хлоэ в ладонь. — Я испугался. Ты вырубился там, в замке, Ая тебя притащил, ругался, на чём свет стоит, я половину слов не понял, — когда он окончательно придёт в себя, то просто-напросто стукнет командира, — надо потом у Юки спросить... Нана отвезла тебя сюда, Ая объяснил по дороге, что случилось, и тебе кровь переливали. Анестезию, кстати, всё равно вкололи, хоть ты и без сознания был, а то мало ли... Я тут всё время сидел, меня и Ая, и Фри пытались выгнать, но как же я...

Слова вылетали у него изо рта со скоростью пулемётной очереди, так что Хлоэ понял в лучшем случае половину. Итак: судя по всему, он в их больнице или лаборатории. Переливали кровь... да, Краун говорил, что «яд начинает действовать», или что-то вроде этого — значит, грубо говоря, заменяли? Кошмар какой. Мишель сидит здесь — в больнице вообще, вряд ли Ая позволил ему на это смотреть — с самого начала, тут и командир, и Фри, а...

— Говорят, «ждите», — раздражённый голос донёсся откуда-то слева ответом на не успевшую додуматься мысль. — Мать их через коленку, мы уже сколько ждём, рехнуться можно. Я тебе чаю принёс...

Кэн оборвал фразу, едва поймав взгляд Хлоэ. Коричневый пластиковый стаканчик с кипятком опасно накренился в его руке, и Мишель — откуда в нём столько энергии, Хлоэ не понимал никогда — проворно вскочив и подбежав к Кэну, предусмотрительно его выхватил. Глотнул, зашипел, подхватил посудину за края и осторожно выскользнул за дверь.

Хидака в два широких шага оказался рядом с кроватью, упал на стул и вцепился в запястье Хлоэ. Да так, что тот всерьёз забеспокоился: синяки останутся наверняка.

Посидев так с полминуты, Кэн с явным усилием отцепился — но только для того, чтобы взять за руку и с силой переплести пальцы.

— Долбоёб, — хрипло и с чувством, и даже не хотелось шпынять за ненормативную лексику. Что там: даже обижаться Хлоэ считал себя не вправе. — Тебе что говорили, мать твою? Не лезь! С Фри мы втроём еле справились, ага, а ничего, что у Фри хотя бы отравы не было? Блин, убил бы...

— Зачем, — о, голос всё-таки прорезался, что не могло не радовать. — Зачем тебе меня убивать, если меня и так сейчас чуть не...

Кэн посмотрел, как на идиота, в то же время — зло и немного нежно. От одного этого взгляда Хлоэ посчитал за лучшее заткнуться.

— Я б тебя стукнул, да не такой садист. Значит так. Краун ваш сгорел нахер, не мир его праху, Фри раздавил Джеку полбашки, а третьего ещё старикан пришил в лесу, пока на свадьбу ехал, так что хотя бы они теперь не проблема. Что дальше, пока непонятно: миссию ещё не разбирали, будем разговаривать, когда ты придёшь в себя, и в замке, КР конкретно желает присутствовать. Тебе ещё денёк отлежаться бы, по-хорошему, но Ая говорит, чтоб я тебя сразу домой забирал, ибо нечего тебе больше тут делать. Руки будешь разрабатывать, когда раны заживут окончательно, глаз придёт в норму, обещали, к завтрашнему вечеру. А. И с Кристиной всё в порядке. С ней вроде Михироги зачем-то и о чём-то говорила, а дальше я не знаю.

Тихо отлегло от сердца.

— Ты сам-то как?

За отсутствие кудахтанья в его последнем вопросе хотелось подняться и расцеловать, но на такой риск сразу Хлоэ был неспособен.

— Я не знаю, — тихо ответил он, мысленно ругая и Мишеля, убежавшего с чаем, и Кэна, не догадавшегося прихватить воды. Пить хотелось так, словно он валялся не на больничной койке, а — банально — в пустыне. — Наверное, в порядке. Но мне ужасно мешает капельница, и я пока побаиваюсь... вставать.

Он поморщился на этих словах — и это явно вышло болезненной гримасой, потому что Кэн, тихо и устало вздохнув, мягко погладил его по руке — от запястья до плеча — и кивнул:

— Я сейчас позову кого-нибудь, вытащат. И попробуешь. Если что, я тебя поймаю, ты же знаешь.

На проявление гордости и прочее фырканье не было сил.

— Пить.

Хидака глянул удивлённо, вставая:

— Я б и так принёс. Сейчас.

И тихо вышел. Неожиданно тихо — для Кэна, от которого всегда веяло почти разрушительной силой, и который тихо себя вёл разве что на миссиях, когда это было необходимо.

Своё влечение к нему Хлоэ осознал где-то во время футбольной миссии. Когда Кэн спокойно и чётко разработал план, Хлоэ сначала не поверил, что он думал над ним в одиночку. Потом, когда он лично допрашивал вдову Дэвида, стало уже не до веры или неверия, а на самом стадионе, пока Хидаку методично избивал очередной интерлейкиновый псих, хотелось просто наорать на Аю за его «всё в порядке».

Впрочем, для этих двоих, с их опытом работы и прохождением через невесть что, какие-то фантастические боевики вперемешку с почти что компьютерными игрушками — паранормальные явления, скажите пожалуйста! — подобное и впрямь могло быть нормой. Во всяком случае, когда Хлоэ лично залеплял пластырями ссадины Кэна на лице и ворчал, сам Кэн, помнится, очень удивился и спросил: «Ну, избили, да, и что? Без погрешностей невозможно».

Потом были вечера за телевизором после смены, попытки помогать Кэну в готовке, шквал острых шуток, стремительно улучшающийся Кэнов английский, виски и пиво в ближайшем пабе, спарринги... В конце концов, кажется, когда Хлоэ в один из вечеров уснул, привалившись виском к плечу Хидаки, тот даже не удивился. Просто растолкал, проводил наверх и зачем-то замялся в дверях комнаты Хлоэ.

Дальнейшее не имело объяснений, кроме всё того же пресловутого влечения — как выяснилось, более чем взаимного.

И после — ни в чём не изменившееся общение днём, и совершенно другой уровень по ночам. Невесть откуда взявшаяся ревность к Куруми — потом он задыхался под яростными поцелуями, вцепившись в сильную надёжную спину, и не мог наслушаться хриплого шёпота: «Идиот, болван, я же здесь, да пойми ты, кто мне ещё нужен...». Выматывающий страх во время стычки с Джеком, когда он долгое время мог только наблюдать. И необходимость скрывать этот страх... впрочем, в итоге — перед Кэном — и не получилось.

И вот теперь — эта миссия.

Вообще-то Кэн не имел привычки просто так, ради красного словца, крыть любовника матом, так что сегодняшний случай заставлял задуматься. Хлоэ очень хотелось верить, что Кэн беспокоился, но застарелая паранойя и вечное неверие в себя словно выставляли какие-то ржавые, отравляющие — Хлоэ поёжился — барьеры.

Вошедший за Кэном сотрудник в белом халате деловито отсоединил капельницу и вышел. Молча. Хвала Господу.

Хидака сунул в руку Хлоэ стакан воды и криво улыбнулся, глядя, как жадно Хлоэ пьёт. Потом выхватил стакан и протянул руку.

— Давай.

Встать оказалось неожиданно легко. А вот удержаться на месте сложно: голова кружилась, даже коленки, кажется, дрожали. Позорище.

Кэн подхватил его сразу же, перекидывая правую руку через свои плечи и обнимая за талию. Кивнул куда-то в сторону:

— Шмотки твои я взял, но, честное слово, лучше тебе в пижаме выйти. Там не холодно, а фургон наш почти у дверей. И не надо мне щас свою вечную фигню нести, что ты «не можешь показаться перед командой в таком виде», — передразнивал он всегда очень точно, но удивительно не обидно. — Они тебя уже в таком виде наблюдали, что больничная пижама — не так страшно. Ботинки, правда, надеть придётся.

Он тепло улыбался, вцепившись в Хлоэ изо всех сил, так, что исчез, стыдливо убежал куда-то даже страх упасть.

Хлоэ повернул голову, почти наощупь ткнулся губами Кэну в щёку и замер, закрывая глаза. Простоять бы так подольше, и пусть время остановится. Хотя они, конечно же, не заслужили.

— Хлоэ, — Кэн зашептал, хрипло и мягко, и захотелось прижаться к нему накрепко, влиться в него, поймать всем телом и не отпускать, — я... Мне нужно тебя отпустить. Чтоб ты сел и обулся. Давай, а?

Кивнуть и отойти на шаг, подчиняясь лёгкому удару ног о край кровати, оказалось очень и очень тяжело.

...В лифте Кэн вцепился Хлоэ в плечи, дохнул в лицо — от него пахло мятой и мерзким кофе из автомата — и открыл рот, но тихий звон, оповестивший о прибытии на нужный этаж, оборвал его не успевшую начаться тираду. Или фразу. Или просто какое-то слово.

Кэн сморщился устало и горько, но спрашивать сейчас было бы неуместно. Они могли развести спор минут на двадцать прямо здесь, а команда и так ждала невесть сколько. Кстати, который час?..

Оказалось, двадцать три сорок. И оказалось, что команда почти в полном составе спит.

Юки вырубился, опустив голову прямо на ноутбук. Очков на нём не было: их явно успел снять Ая. Мишель, успевший где-то умыться и привести себя в порядок, свернулся чуть ли не клубком у Фри на коленях. Сам Фри с тихим присвистом дышал, откинув голову на стенку фургона.

За время, прошедшее с выхода из палаты до выхода из больницы Хлоэ пришёл в себя настолько, что смог влезть в салон, только опираясь на протянутую руку Кэна, и ничего больше.

Ая обернулся из-за руля и кивнул.

— Рад, что ты в порядке.

Кэн как мог тихо закрыл дверь и сел рядом. Хлоэ уронил голову ему на плечо и дёрнулся в мгновенно обхвативших его сильных руках, когда Ая надавил на педаль газа.

Дома будет лучше.

***

Дома лучше стало. Особенно, когда проснувшийся минут за пятнадцать до прибытия Мишель устал тараторить каждые десять секунд: «А ты точно в порядке? Точно-точно?». Кажется, Ая просто дал ему по ушам и погнал спать, предварительно уложив Юки. Фри молча легко потрепал Хлоэ по плечу, улыбнулся и ушёл наверх, Ая сел в гостиной с ноутбуком — явно писать отчёт, а Кэн утащил Хлоэ в свою комнату.

Желание стянуть с себя омерзительно-зелёную пижаму было неыносимым ещё в фургоне, а теперь — о счастье! — появилась возможность.

Когда куртка и штаны неаккуратным комом легли на пол, Кэн схватил Хлоэ за руку и толкнул на кровать. Навис, прижимая за запястья, хрипло дыша, глядя дико и потерянно. Когда он успел стянуть свитер, Хлоэ даже не заметил.

— Твою мать. Твою мать же!

Голос у него тоже был хриплый, и стучащая внутри глухая тоска внезапно замерла, послушно потянулась к этому голосу, как капроновая нить, после долгих капризов всё же скользнувшая в игольное ушко.

— Кэн...

— Хлоэ, кретин, — Кэн частил, чуть ли не начиная мешать оба языка, и Хлоэ напрягся, восстанавливая в голове скудные знания японского: очень хотелось понять всё, что сейчас говорил любовник. — Твою мать, как же я... Не смей больше, понял? Только попробуй сдохнуть, сволочь, достану ведь, воскрешу некрофильским способом, а потом опять убью, и опять воскрешу, и...

— И снова некрофильским способом? — Хлоэ неожиданно стало очень весело. И тепло. — Ты скрываешь от меня такие склонности?

Хидака устало, потерянно и гортанно рассмеялся, утыкаясь пылающим лбом в лоб Хлоэ. И жёстко поцеловал, осторожно ложась сверху, перенося вес так, чтобы не тревожить руки. Заботливый.

Хлоэ отвечал, перебирая густые тёмные волосы, оглаживая спину, ловя кожей каждую дрожь, каждое движение, и совсем не удивился, когда Кэн, что-то глухо простонав ему в рот, отстранился, стягивая штаны вместе с трусами, снова лёг сверху и уставился всё тем же диким взглядом.

Он был безрассуден и отчаян, открыт и искренен настолько, что Хлоэ до сих пор не переставал этому изумляться. Сам он смог показать Кэну себя с другой, совсем непривычной тому стороны, далеко не сразу. И ещё большим был шок, когда Кэн это принял. Без всяких глупостей и удивления типа «так вот ты какой». Словно так и надо.

Отчаянно страшно было верить в такое понимание.

Кэн мягко провёл ладонью по груди Хлоэ, чуть задев сосок, и выдохнул:

— Ты?..

Хлоэ только улыбнулся, потянулся к его затылку, привлёк к себе для поцелуя и откровенно развёл ноги. Чувствовал он себя и правда намного лучше, а Кэна хотелось сейчас всего. И желательно — сразу.

От тихого, полного предвкушения и нежности вздоха над ухом опасно защемило под рёбрами.

Чёрт бы всё побрал. Они не имеют права привязываться друг к другу, все они, но теперь уже просто некуда деваться. Да даже если бы и было, куда, Хлоэ бы не стал.

Кэн отстранился, коротко взглянул в глаза — уже не дико, напротив: мягко и чуть устало. И было там ещё что-то, подозрительно похожее на то, о чём Хлоэ и думать-то боялся.

Хлоэ слишком поздно сообразил, что Кэн собирается делать. Да и вообще, соображать было сложно, когда горячие губы проходят поцелуями от подбородка до живота, скользят к паху и охватывают член.

Потолок накренился и исчез — он запрокинул голову, закрыл глаза — тёплая ладонь схватила за руку и уверенно направила к затылку. Пальцы запутались в волосах Кэна.

Думать стало категорически сложно, и отчего-то захотелось привязаться окончательно, как угодно, ощутить если не ответный узел на другом конце связи, то хотя бы собственную принадлежность. Она уже давно его не пугала. Как понял — запаниковал, а теперь — гори оно всё...

Даже подготовка прошла мимо сознания, Хлоэ будто со стороны услышал вскрик неудовольствия и только потом понял, что кричал сам — потому что Кэн отстранился. Приподнимаясь, подхватил под бёдра, медленно насаживая на себя, вошёл до конца, вырывая стон откуда-то из-под диафрагмы, вжал в себя, стиснул, сухо всхлипнул куда-то в плечо и задвигался, не дав опомниться или хотя бы спросить, в чём дело.

Рука сжала член, на губах оседал мятно-кофейный привкус шёпота:

— Не отдам, не отдам, не надо...

— Куда я, — нормально говорить не получалось, словно забрали всё, действительно отдал себя полностью — кроме шёпота, — денусь, а?

Кэн отчего-то замер, даже не доведя движение до конца. А потом как-то умудрился медленно-медленно погладить по щеке и задвигался снова — быстро и резко, так, что дыхание перехватывало, закрыв глаза и стиснув пальцы на члене.

Хлоэ выгнулся, выплёскиваясь в ладонь, и бессильно скользнул рукой по спине Кэна.

Тот задрожал, падая навзничь, вжимаясь, между животов брызнула сперма, и Хлоэ мягко сжал губами так кстати оказавшуюся рядом мочку уха.

Кэн недовольно зашипел сквозь зубы, слегка сдвигаясь, крепко обнял одной рукой. Другой потянулся куда-то в пространство вокруг кровати, нашёл сброшенную пижамную куртку, вытер ею сперму, швырнул подальше и повернулся, подгребая Хлоэ к себе, устраивая его голову у себя на плече.

— Не отдам, — даже сонно бормоча, он умудрялся быть решительным. Хлоэ улыбнулся, отзываясь эхом:

— Никогда.

Что и говорить: привязываться они не имели права. Но связь, созданную с помощью невидимого каната, разорвать крайне тяжело. Если не невозможно.

@темы: слэш, Хлоэ, фанфик, Secret Santa-2012, NC-17, Кен