Для: Dejavidetc
От:

Название: To Destroy You
Пейринг/герои: Брэдоран, плюс преимущественно Шварц, Вайс на подхвате
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Исполнитель и песня: Muse - Hate this & I'll love you
Размер: 3:06, 46,8 мБ
Скачать: Яндекс-диск

@темы: слэш, Кроуфорд, клип, Secret Santa-2015, Ая, PG-13

Для: Оруга
От:

Название: Один плюс один
Пейринг/персонажи: Фудзимия Ая, Кудо Ёдзи; остальные: Юки, Манкс (Китада Ханаэ), семейство Такатори, Шрайент, Ричард Криптон, Михироги Нана.
Категория: преслэш, присутствует гет
Жанр: экшен, приключения, научно-фантастический вестерн
Рейтинг: PG-13
Размер: макси, 21,2 тыс. слов (137,6 тыс. знаков с пробелами)
Предупреждения: ретеллинг кинофильма, AU
Примечание: вольные фантазии по мотивам фильма «Дикий, дикий Вест»
Комментарий автора: так вышло, что экшен — новый для меня жанр. Надеюсь, что исполнение хоть немного удалось, и читатель найдёт в этой истории что-нибудь для себя интересное.



читать дальшеМэгги сладко стонала, пока Ёдзи её целовал. Спору нет, девочка была слишком красива для простой салунной шлюшки, и Ёдзи считал, что ему повезло. Кто же знал, что скоро его везению придёт конец? Но не стоит забегать вперёд.

Мэгги виртуозно целовалась. А ещё у неё был по-настоящему острый язычок.

— Люблю с азиатами, они такие страстные и нежные, — шептала Мэгги, пока Ёдзи расшнуровывал её корсет.

— Но я азиат только наполовину, — поправил он.

— Так даже лучше, — Мэгги вывернулась из корсета, оставшись в одной нижней рубашке. Ух ты, какая грудь. — Значит, природой не обижен...

Ёдзи моргнул и задумался. Не обижен? Его прошлые подружки не предъявляли претензий, но ничего сверхвыдающегося у него в штанах не было. Он ощутил лёгкую неуверенность.

— Знаешь, детка...

— Ну давай, покажи, внизу ты тоже блондин? — простонала Мэгги, вцепившись в железную пряжку его ремня.

Ёдзи глянул в окно салуна и совершенно случайно увидел, что по центральной улице едет большой чёрный экипаж, запряжённый шестёркой гнедых. Такой ни с чем не спутаешь. Чёрт, ну почему сегодня? Он целую неделю караулил партию оружия, которую готовили для Кровавого Мясника. И надо было этим ребятам появиться здесь именно сейчас?! Ёдзи и не заметил, что пока он пялился в окно, его раздели.

— Ну что, детка довольна? — спросил он, глядя на неё сверху вниз.

Мэгги облизнула накрашенные розовой помадой губы. Чёрт, какая же она всё-таки горячая штучка. Жаль будет её оставлять.

Снаружи прогрохотали сапоги со шпорами, явно не старательские, а скорее уж принадлежащие военным, и раздались голоса. Из-за стонов в соседней комнате Ёдзи не смог услышать разговор. Ему показалось или прозвучало слово «взрывчатка»?

— Ёдзи?.. — разочарованно протянула Мэгги.

Он совсем про неё забыл, да и настрой как-то пошёл на спад.

— Прости, куколка...

Мэгги надула губки.

— Детка, ты просто прелесть, солнышко. Я обязательно навещу тебя снова, — продолжал распинаться Ёдзи, вытягивая у неё из рук свой ремень и надевая обратно штаны. Штаны и кожаную кобуру, которую до этого небрежно повесил на спинку стула. В кобуре покоился шестизарядный чернёный Смит-Вессон, и Ёдзи не расставался с ним никогда.

— Держи, милая, — он положил на кровать серебряный доллар и чмокнул Мэгги в щёку напоследок.

***
Он вышел из комнаты, осторожно добрался до конца коридора, выбрался через окно наружу и, подтянувшись за металлический карниз, взобрался на крытую черепицей крышу салуна. Экипаж Мясника стоял возле сарая, принадлежавшего торговцу едой и скобяными изделиями. Неужто Джим Верт тоже в деле? Или его склад просто арендовали люди Мясника? Сейчас Ёдзи решил пока не ломать голову над второстепенными мелочами, не относящимися к делу.

Осторожно ступая по крыше, стараясь, чтобы парни внизу не заметили его перемещений, Ёдзи перебрался поближе к центральному входу. Все комнаты второго этажа салуна сдавались в почасовую оплату для желающих уединиться с девочками. В одной из комнат он услышал шум борьбы и женские вскрики. Нет, Ёдзи Кудо не мог игнорировать ситуацию, когда женщина, по умолчанию более слабое и зависимое существо, страдала от мужской грубости. Он перегнулся через водосточный желоб и, придерживая шляпу, заглянул через распахнувшиеся занавески в комнату. Мясник! Сам Мясник был там! С одной из девочек, наверняка снятых им внизу. Черноволосая и высокая, худощавая, но с большой грудью — со слишком большой грудью, на вкус Ёдзи, но не всё ли равно... Мясник крепко держал её за руки, навалившись над нею в кровати, в одной его руке был нож. Девушка извивалась и пыталась его с себя скинуть. Дальше медлить было нельзя. Найти и убить Мясника Ёдзи мечтал без малого четыре года. И тут такой шанс! Да его просто нельзя было упускать!

Ёдзи ухватился за водосточный желоб и впрыгнул в комнату. Его подкованные каблуки угодили Мяснику прямо в голову — кровать стояла рядом с окном. Генерала от удара снесло на пол, нож отлетел в сторону, девушка была спасена.

— Вы в порядке, мэм? — деловито спросил Ёдзи, выпутываясь из занавески. Он был хорош, и знал это. С его головы даже шляпа не слетела во время прыжка.

— Да, спасибо тебе, незнакомец, — пролепетала спасённая.

У неё был какой-то странный голос, но помимо голоса... Хм, бледная кожа, округлые плечи, затянутые в кружева, и потрясающе глубокие глаза под густой чёлкой. Смыть бы с девочки всю эту косметику, и можно было бы...

Ёдзи заставил себя думать о другом. Какое везение — в его руках сам Мясник!

— Отлично, детка. Тогда оставь меня с этим мистером, и я спою ему колыбельную... — Ёдзи достал свой револьвер и нагнулся к Мяснику.

— Но сэр!..

— Ты красивая куколка и наверняка зашибаешь здесь нехилые деньги, — проговорил Ёдзи, пошарив в карманах Мясника. Нашёл кошелёк и не глядя кинул его за спину. — На, лови ещё и беги отсюда.

— Но сэр, он мне нужен! — выкрикнула глупая девчонка, неожиданно сильно схватив его за руку, державшую револьвер. — Не убивайте его, прошу!

Вот дура, Мясник же чуть не прирезал её!

— Слушай, детка... — процедил Ёдзи, пытаясь высвободить руку из сильного захвата, — ты себя совсем не уважаешь...

— Мистер, идите вы сами отсюда подобру-поздорову, — пропыхтела девчонка, оттаскивая Ёдзи к выходу.

Вот это сила, вот это упрямство. В другое время Ёдзи бы с нею поборолся, выясняя, кто главнее. Но не сейчас.

— Ну всё, детка, побаловались и хватит. Отдай пушку, — Ёдзи ухмыльнулся.

Девчонка была ниже его на полголовы, но в силе практически не уступала. Разрез миндалевидных глаз выдавал её восточное происхождение. Интересно, а зовут её как? Чёрт, снова Ёдзи не о том думает... Но как тут не думать, если они так близко, и её грудь упирается ему в тело, а ноги практически переплелись...

Они совсем забыли про Мясника. Тот как раз пришёл в себя, вскочил с пола, оттолкнул их от двери и с воплями выскочил в коридор:

— Кудо! Здесь Кудо!

Как хреново быть популярным. Ёдзи чертыхнулся, услышав, что девчонка повторяет его ругательства, высвободил наконец свой револьвер и ринулся за Мясником. Он своего не упустит, когда добыча так близка!

***
Корсет жал. Под чёрным кудрявым париком было жарко. Накладная грудь натирала, особенно когда приходилось резко поворачиваться, чтобы скинуть с плеча очередную руку полупьяного бородатого завсегдатая салуна. Ая уже не раз представлял, как сжимает пальцы в кулак и вырубает очередного своего «ухажёра». Столько непристойностей он наслушался, пока стоял у барной стойки салуна, что и не передать. Если бы не густо наложенный грим, у него бы уже давно были красные щёки. От бешенства.

Ая был секретным агентом Нового правительства Объединённых Штатов. Одним из лучших агентов, чего уж скрывать. Тогда как большинство лихих голов любили палить из пушек, а потом думать, он предпочитал проводить расследования и использовать мозг для достижения цели.

Сейчас он ждал Хирофуми Такатори, известного под прозвищем Кровавый Мясник. Поступила информация, что сегодня тот прибудет в Нью-Молино для покупки крупной партии динамита и винтовок нового образца. Но даже не оружие было главным. Кто-то похищал учёных по всей стране. Инженеров, механиков, химиков. Конкретно сейчас Ая расследовал исчезновение профессора Китады, талантливого физика и гидравлика. Его работы были широко известны в Старом Свете, на Восточных Островах, и даже на Севере пользовались его изобретениями. Да что там говорить, в личном поезде Аи использовались гидравлические приводы, сконструированные самим профессором.

У дверей салуна произошло какое-то столкновение. Раздался выстрел, одна из здешних девочек завизжала, кто-то упал, кто-то засмеялся. В зал, перешагивая через упавшего навзничь бородатого старателя, вошла группа людей. Солдаты Мясника. А вот и он сам, высокий и худой, черноволосый, с залысинами, с алчным взглядом. Его левый механический глаз, снабжённый рядом линз в медной оправе, постоянно крутился, фокусируясь на различных объектах. Поговаривали, что глаз Кровавый Мясник потерял во время Освободительной войны между Севером и Югом.

Вот Мясник прошёл мимо Аи, и механический глаз крутанулся в его сторону. Ая состроил похотливую улыбку и польщёно захихикал. Помада делала губы липкими; отвратительно.

Мясник одобрительно кивнул и прошагал мимо, к центральному столику.

— Билли, найди мне девочку, пока парни грузят оружие, — прокричал он на ухо одному из своих людей.

Означенный Билли начал проталкиваться в сторону бара в поисках бордель-маман. Ая договорился с нею, чтобы сегодня та разрешила ему изображать одну из своих куколок, но вряд ли она позволит ему отбивать хлеб у её девочек.

Здесь была самая разномастная публика. Белые, негры, азиаты, краснокожие. Освободительная война между Севером и Югом смешала цвета кожи, языки и культуры. Старатели, добывающие золото в здешних рудниках, бывшие солдаты, подавшиеся в наёмники и охранники к богатым торговцам, бродяги и одинокие стрелки, бандиты... В салуне принимали всех.

Ая увидел, как бордель-маман созывает своих свободных девочек в заднюю комнату за баром. Даже красноволосая певичка соскочила со сцены и побежала туда же. Ая мысленно отметил модный оттенок её волос, популярный в этом сезоне. Увы ему, его собственные волосы, сейчас скрытые париком, на самом деле имели почти такой же цвет. Вот что значит экспериментировать на себе. А ведь Ая надеялся, что краска потом смоется... Ну, без неудач не бывает успехов, поэтому нужно было двигаться дальше, а не горевать над потерянными волосами. Волосы — ерунда, отрастут. А Кровавого Мясника требовалось остановить и выяснить, для чего он похищает учёных. И спасти профессора Китаду, если тот ещё жив.

Ая принялся продвигаться в сторону бара. Он во что бы то ни стало обратит внимание Мясника на себя. Останется с ним наедине. И тогда выпытает у него всю подноготную. А после — арестует.

В маленькую комнатку за баром Ая влетел последним: пришлось отбиваться от очередного ухажёра. Бородатый, пропахший дешёвым виски старатель предложил ему пятидесятицентовик за полчаса. Ая отвёл мужика под лестницу и вырубил ударом в челюсть. Рядясь в женщину, он и не думал, что ему придётся принимать настолько экстренные меры.

Кровавый Мясник шёл вдоль ряда салунных девчонок и, причмокивая губами, рассматривал их с головы до пят, разве что в корсеты не заглядывал и зубы показать не просил. Ая скривился, но сумел обуздать свой темперамент и вышагнул вперёд. Кажется, даже кого-то из девочек отпихнул с дороги. Механический глаз Мясника щёлкнул оправами линз и сфокусировался на нём. Ая раскрыл веер, обмахнулся им для виду и, как смог, изобразил таинственную улыбку и взгляд из-под чёлки. И это сработало!

— Как тебя зовут, прелестница? — спросил Мясник, разворачиваясь к нему.

— Мияко, — пролепетал Ая, стараясь говорить женственно.

— Какое красивое имя. Напоминает о родине. Пойдём, Мияко, — Мясник схватил его под руку цепкими пальцами.

Сработало! Выходя в общий зал и направляясь в обнимку с Хирофуми Такатори в комнаты наверху, Ая изо всех сил старался спрятать победную усмешку.

***
Только Ёдзи выскочил за дверь, как его там уже поджидал чей-то здоровенный кулак. В глазах на мгновение потемнело. От следующего удара Ёдзи увернулся по наитию, пригнулся, вдарил кулаком в бок, отпихнул незадачливого нападавшего к лестнице и добавил ещё пинок в задницу для придания ускорения. К нему, гремя шпорами и расталкивая собирающуюся толпу, бежали ещё четверо. Вот блин! Ёдзи спрятал револьвер в кобуру. Не годилось стрелять здесь, можно было задеть ни в чём не повинных людей. Ёдзи увернулся от одного кулака, с разворота ударил ногой, поймал ещё один кулак предплечьем, гася удар по касательной, ударил сам, сперва кулаком в солнечное сплетение, потом коленом в голову. Ушёл вбок, увидев ещё один летящий в голову кулак... Началась обычная салунная махаловка. Где-то рядом завизжала девчонка, разбилась бутылка, раздались трёхэтажные ругательства. Ёдзи показалось, что в толпе мелькнула куртка Мясника, и он начал проталкиваться в ту сторону, пробивая себе дорогу.

***
Ая подобрал юбки и побежал, уворачиваясь и уступая дорогу. Солдаты и обычная салунная шваль, девочки и пьянчужки словно специально загораживали ему путь. Всем было интересно посмотреть на драку. Толпа мешала добраться до комнаты, в которой, как вычислил Ая, помощник Мясника держал похищенного профессора Китаду. Увы, не удалось выяснить, по чьему приказу проводилось похищение — помешал тот лихой ковбой, ворвавшийся в окно. Но спасти учёного Ая был просто обязан.

Он уже почти добрался до нужной двери, когда та распахнулась. Двое молодчиков вышли из номера, держа на весу огромный дорожный сундук. В таком и человек поместится. Так вот, как они переправляли людей? Ая увидел помощника Мясника, Билли, и не долго думая наставил на него дерринджер, припасённый как раз для таких случаев в широкой кожаной манжете его одеяния.

— Поставьте профессора Китаду на землю! — потребовал Ая уже не трудясь изменять свой голос. Время маскарада прошло.

Билли замер, его молодчики тоже остановились. Пускай в дерринджере всего одна пуля, но Ая не промахнётся.

— Откройте сундук! — настойчиво требовал он.

Тут его кто-то пихнул в спину. Ая развернулся и наставил пистолет на нападавшего. Тот самый лихой ковбой, влетающий через окна. Кажется, Мясник его узнал и назвал Кудо.

— Я правительственный агент! — крикнул ковбой. — Бросьте оружие, дамочка!

Ая знал только одного Кудо, который был правительственным агентом. И угораздило же их встретиться здесь. Чёрт, и при каких обстоятельствах!

Ая с досадой рванул с себя парик и выкрикнул:

— Какая я тебе дамочка? Я тоже правительственный агент, ты, придурок!

Пока они препирались, людей Мясника и след простыл. Сундук они тоже унесли.

Кудо выглядел ошарашенным. Всё смотрел на него и смотрел.

Ая сплюнул себе под ноги и побежал к лестнице. Вряд ли его будут дожидаться снаружи. Ну конечно. Через окна первого этажа он увидел, как экипаж Мясника во весь опор мчится по главной улице Нью-Молино прочь, в сторону прерий.

Операция оказалась провалена благодаря одному блондинистому выскочке. С утра, как только откроется почта, Ая отправит телеграфом полный отчёт КР.

***
В следующий раз Ая столкнулся с Кудо в загородном особняке КР, прямо в кабинете, куда явился получать новое задание. Оказывается, у Кудо здесь тоже была назначена встреча на это же самое время. Дожидаясь начальство, они чуть не затеяли выяснение отношений, кто кому подсунул свинью на задании в Нью-Молино.

— Назови мне хоть одну причину, почему я не должен разнести твою красноволосую башку к чертям собачьим, — цедил Кудо, размахивая пистолетом у Аи под носом.

Ая стоял и смотрел за этими бесполезными движениями, как за коброй, которая приподнялась, распустив свой капюшон, на кончике хвоста. Это были защитные движения, которые животное производит при признаках опасности. Ае льстило представлять опасность для кого-то настолько раздражающего, как Ёдзи Кудо. Тот принадлежал к типу людей так нелюбимому Аей. Людей, которые сперва делают, а потом думают. Жить подобным образом было чрезвычайно нерационально. Скажем так, пока Кудо махал своим револьвером у него под носом, Ая мог бы разоружить его семью способами, а револьвер бы даже выстрелить не успел. Осознания собственного превосходства Ае хватало с лихвой, он не любил самоутверждаться за чужой счёт. Так что он мог позволить Кудо изображать рассерженного ребёнка, если ему того хотелось. Главное, чтобы не мешал впредь.

Самым лучшим выходом было не провоцировать взбешённого Кудо на ещё более глупые действия. Поэтому Ая ничего не отвечал и молча ждал прихода КР.

— Кстати, девчонка из тебя была ничего так, — сказал вдруг этот раздражающий тип. — Неудивительно, что на тебя даже Кровавый Мясник клюнул. Когда свадьба?

Ая не сдержался и фыркнул.

— Пока я вёл расследование, ты старался затащить его в постель!

Нет, подобных абсурдных обвинений Ая вытерпеть не мог.

— Прошу прощения, — холодно сказал он, — это я вёл расследование. А ты вломился в окно и дал Мяснику сбежать!

— Расследование? Теперь барахтаться в койке, нацепив женские тряпки, называется «вести расследование»? А я и не знал!

Ая сузил глаза. Его выдержка начала давать сбои. С каждым новым словом Кудо бесил всё больше.

— Или ты сейчас же возьмёшь свои слова назад, — начал он...

Но ему не дали договорить. Двойные двери распахнулись, и в кабинет вошёл КР собственной персоной.

— Джентльмены, остыньте. Прошу вас.

Ая отступил от Кудо на шаг назад и развернулся к КР, всем своим видом показывая, что спор ему не интересен. Кудо с видимым сожалением вернул револьвер в кобуру. КР довольно кивнул и продолжил:

— Отныне вы напарники, так что привыкайте работать вместе. Вам предстоит освободить...

— Напарники? — выпалил Кудо. — Как это, напарники? Я не хочу...

— Позвольте, — не смог промолчать Ая, — но я считаю, что эта затея ничем хорошим...

— Это вопрос решённый, Совет Ста большинством голосов поручил работу над этим делом вам обоим.

В кабинет вошла Нана Михироги, личная помощница КР. В руках она держала две кожаные папки. Обычно Ая получал в таких папках информацию к заданию.

— Но я ведь работаю один, — сказал Ая, протестуя больше для проформы. Указания Совета Ста, высшего правительственного органа Объединённых Штатов, не обсуждались.

— Я тоже работаю один, — поспешил поддакнуть Кудо.

— У вас будет много времени, чтобы привыкнуть друг к другу, — улыбнулся КР отеческой улыбкой. — По дороге в Нью-Канадзаву.

— Что? Это же другой конец страны. Как мы доберёмся...

— На поезде, — ответил Ая этому глупцу. Железная дорога — самое замечательное изобретение человека. Ну, помимо пороха, бумаги и банковских векселей. — А что находится в этой Нью-Канадзаве? — спросил он и раскрыл папку, поданную Наной.

— Здесь изложены результаты расследований, а в приложении — копии неких бумаг, — сказала Нана.

Машинописный текст на плотной бумаге и пара страниц, заполненных разным почерком. Писцы и копировальщики КР были на высоте.

— Я не буду с ним работать, — всё не унимался Кудо. — Эй, меня кто-нибудь слышит вообще?

Ая и ухом не повёл, сделав вид, будто углубился в чтение бумаг. Он тоже был не в восторге от назначения, но в отличие от Кудо понимал, что иногда нужно жертвовать собственным эгоизмом ради высших целей.

— Джентльмены, как вам уже известно, в последнее время повсюду происходят похищения учёных. Мы установили, что похищения проводят люди Кровавого Мясника. Как вам известно, во время войны Мясник был на стороне колониалистов, и теперь Совет Ста опасается, что его убеждения остались прежними после поражения, и наблюдаемые нами действия прежде всего имеют далеко идущую цель: ослабить нашу науку и отбросить страну далеко назад в технологическом отношении.

— Странно, — задумчиво сказал Ая, — Мясник — убийца. Он, прежде всего, практик. Не похож он на злобного гения, который строит коварные замыслы.

— Хочешь сказать, им кто-то руководит? — тут же сориентировался Кудо. Надо отдать ему должное, иногда он соображал довольно хорошо, раз мог выстраивать логические цепочки в расследованиях.

— Это вам тоже предстоит выяснить, — КР покивал головой в знак согласия. — Итак, прошу вас обратить внимание на первое письмо в папке.

Ая посмотрел на неаккуратный рваный почерк. Такой мог принадлежать человеку, привыкшему к физической деятельности, а не к перу и чернилам.

«Брат мой, пока ты вовсю готовишься к своему идиотскому костюмированному балу в Канадзаве, мне наконец-то доставили нитроглицерин и винтовки. Также спешу сообщить, что твоя просьба выполнена. Дядюшка и остальные у нас, и теперь ты больше не будешь жаловаться на нехватку мозгов. Хочу скорее разобраться с делами и отправиться в своё имение. Я очень давно не охотился».

Ая перечитал письмо дважды. Странно, что в середине письма идёт шифровка, несмотря на то, что про оружие и взрывчатку говорится прямым текстом. Что такого зашифровано в словах «дядюшка» и «нехватка мозгов»? И намёк на охоту... Тоже шифр? Возможно, просьба о встрече в конкретном месте?

— Ну? Что скажете? — спросил КР.

— Это почерк Мясника, — ответил Кудо первым.

— Да-да, разумеется, — поспешил Ая добавить авторитетным голосом. Если до сей минуты у него и оставались сомнения, то слова Кудо их рассеяли.

— И тут говорится о костюмированном бале...

— Мои люди разузнали. Действительно, через четыре дня он состоится в особняке мэра города.

— Погодите, — остановил их Кудо. — Вы хотите сказать, что мы доберёмся в другой конец страны за четыре дня на поезде?

— На самом быстром правительственном поезде, в создании которого я участвовал, — подтвердил Ая. Каждый раз, когда он говорил о «Скитальце», он испытывал гордость.

— Второе письмо подтверждает организацию бала, — сказала до этого молчавшая Нана. — Его написал один из иностранных послов в нашем государстве.

— Бал настолько важен, что туда приглашены иностранные шишки? — задал вопрос Кудо.

— Или на том балу будут обсуждать что-то во вред нашему государству. Как вы помните, Иберия поддерживала в войне сторону колониалистов, ведь восточный полуостров до объединения штатов являлся её колонией, — подхватил Ая.

— Похоже здесь кроется заговор политического характера, — Кудо перебил его, и Ая поморщился, потому что он был прав. Похищение учёных служило непонятной цели, но оно было лишь верхушкой айсберга. На самом деле картина обстояла гораздо более худшая, чем они представляли на первый взгляд.

— Джентльмены, поручаю это дело вам обоим, — подвёл итог КР. — А сейчас меня ждут дела, вам же пора на поезд, он отходит с вокзала Кроссроуд через полтора часа. Нана занималась подготовкой оснащения вашего предприятия, так что все вопросы адресуйте ей.

— О, у меня как раз есть один вопрос госпоже Нане, — тон голоса Кудо изменился, да так разительно, что Ая с удивлением обернулся.

Кудо поглядывал на девушку крайне похотливо, и со стороны это выглядело отвратительно. Ая фыркнул и коротко попрощался со всеми. Вопросов по поводу оснащения у него не было. Нана всё готовила тщательно и предусматривала каждую мелочь, поэтому заботиться о припасах и оружии Ая доверял Нане и Юки, а своей собственной экипировкой всегда занимался сам. В конце концов, у любого правительственного агента были свои секреты... Конечно, если это был живой и преуспевающий агент.

— Эй, послушайте, но нельзя ли как-то уладить вопрос с партнёрством? — канючил Кудо. — Я ведь не хочу, чтобы в напарниках у меня был парень, который любит рядиться в женские шмотки! Вот против девушки в качестве напарницы я бы не отказался... Ая?! Ая, а ты уже уходишь?

Ая остановился, задаваясь болезненным вопросом: когда он разрешил этому выскочке панибратски называть себя по имени.

— Неужто тебе действительно нравится вся эта затея?

Ая глубоко вздохнул и развернулся.

— Нет, не нравится. Но я притворяюсь, будто всё отлично.

Видеть ошарашенное лицо Кудо было даже приятно. Ая позволил себе слегка улыбнуться.

***
— Притвориться, значит? — он не унимался и кипел всю дорогу. Чуть не опоздал на этот треклятущий поезд, потому что решил пройтись по оружейным магазинам. И всё время вспоминал слова этого сухаря. Де, он притворяется, будто всё отлично. А вот Ёдзи было не отлично! Ему не нравилось делиться заданием, поездом, вниманием КР и Наны, версиями расследования и целью их миссии. Ёдзи Кудо был одиноким волком и ни с кем не хотел делить свою территорию. Да кем вообще себя этот Ая Фудзимия возомнил?!

Ёдзи раздражался всё больше и больше, и к поезду поспел в самый последний момент, уже когда его и не ждали. Паровоз тронулся по рельсам в клубах дыма, колёса покатили, мерно постукивая по стыкам рельс, и тут Ёдзи запрыгнул на подножку последнего вагона.

Ая сидел в кожаном кресле и смотрел на него через двери со стеклянными вставками. Не ждал. Явно не ждал. У Ёдзи аж настроение улучшилось: он обломал ожидания Аи, что могло быть лучше. Завершающим штрихом было пройти мимо, удостоив мрачного Аю лишь кивком, и с комфортом устроиться во втором кресле рядом, что Ёдзи с удовольствием и сделал. Ая никак его самоуправство не прокомментировал, изобразил хмурую занятость. Он что-то записывал в журнале, переплетённом в кожу, и Ёдзи оказался предоставлен сам себе.

Он внимательно оглядел обстановку вагона поезда. Если честно, вагон изнутри больше походил на кабинет. Стены оббиты тканью, под потолком — пятирожковая газовая лампа, на полу — паркет. Помимо кресел, мягких и удобных, кожаных, из мебели здесь был журнальный и обеденные столы, несколько стульев, а в дальнем конце вагона — несколько диванов. По стенам были развешены книжные полки со стеклянными дверцами. В переднем вагоне была кухня, да и ванная, кажется, тоже. Туда Ёдзи пока не заглядывал.

— А кто ведёт поезд? — вдруг сообразил Ёдзи. — Здесь есть кто-то ещё?

— Разумеется, — Ая посмотрел на него с таким суровым видом, что Ёдзи понял: он окончательно упал у Аи в глазах. — Машиниста зовут Юки, он мой помощник. Мы вместе конструировали этот поезд.

— А-а... Ясно...

Понаблюдать за Аей было гораздо интереснее, чем разглядывать окружающую обстановку. Почему у него красные волосы? Отчего он такой бледный? Что он пишет и чертит в своей тетради? И с чего он такой неприветливый?

— Знаешь... — протянул Ёдзи и чуть не вздрогнул, когда Ая громко захлопнул свою тетрадь. — А маскировка тогда, в салуне, у тебя, в принципе, была неплохая. Я даже не сразу понял, что передо мною не девушка.

— Ты вообще не понял, — поправил его Ая. — Пока я не снял парик...

— Кстати, а почему такой цвет?

— В смысле?

— Красные волосы.

— Ах, это... — Ая поморщился. — Неудачный эксперимент с красительными пигментами.

— А-а, понятно, — Ёдзи покивал, будто ему и правда было понятно. Но выставлять себя ещё большим дураком и спрашивать, что такое пигменты, он не хотел.

— Кстати, я бы легко отличил парня от девчонки, если бы не Мясник. Всё внимание было направлено на него, сам понимаешь. Так что удивлён, что он на тебя клюнул.

— Да что ты?

— Да. Ну, в принципе, у Мясника плохое зрение, ты же видел его механический глаз. Наверное, из-за него он на тебя и клюнул.

— Плохое зрение?.. Соизволь просветить меня, в таком случае, в чём же была моя ошибка? — процедил Ая сквозь зубы.

— Грудь, — со значением ответил Ёдзи. — Твоя грудь стояла колом, возвышаясь, словно ржавые пушки затонувшего корабля...

— Что-о? — похоже, Ая взбесился и удивился одновременно. — Да у меня была самая что ни на есть убедительная грудь из всех, что могут быть в природе! Я сам её сконструировал...

— Сконструировал?

— Размер, цвет, текстура искусственной кожи — всё как у настоящей груди!

— Настоящая грудь не такая! — оскорблённо выкрикнул Ёдзи.

Ая выскочил из кресла и потребовал:

— Пойдём!

Уж не на дуэль же он его звал? Ёдзи с опаской двинулся за ним в передний вагон. Никакая дуэль ему не страшна, верный револьвер у него всегда с собой, и он ещё никогда не давал осечек...

Они миновали небольшую кухоньку и умывальную, а потом Ая раздвинул двери и прошёл в гардеробную комнату. Судя по размерам шкафов, та занимала около трети вагона.

— Это...

— Здесь хранятся костюмы, которые могут мне понадобиться для выполнения заданий.

Ёдзи с умным видом покивал, шаря глазами по сторонам. Женских костюмов было не меньше, чем мужских. Причём не только обычные дамские наряды, но и костюмы танцовщиц кабаре, и даже — ох, ночные сорочки с панталонами.

— Я вижу, ты серьёзно подходишь к делу, — протянул Ёдзи, углядев под потолком полку с париками.

— Вот, смотри, — Ая достал вешалку, на которой хранился муляж женской груди. Сооружение чем-то напоминало наплечную кобуру, крепясь на спине тонкими кожаными лентами, длина которых регулировалась с помощью пряжек. Для наглядности, не иначе, Ая накинул сооружение на себя.

— Хм, — задумчиво произнёс Ёдзи, протянув к муляжу руку.

— Каучук самого лучшего качества, — пояснил Ая гордым тоном. — Эй, не мни так сильно!

— А почему так жёстко?

— Ты мне всю гречку сбил!

— Гречка? Там гречка? — Ёдзи отдёрнул руку.

— Ну конечно, — Ая достал из внутреннего кармашка муляжа округлую каучуковую подушечку с крупой.

Ёдзи фыркнул и вырвал её у него из рук:

— Смотри и учись! — с этими словами он высыпал крупу в раковину, а потом наполнил подушечку водой из-под крана. Ая наблюдал за его действиями в молчании. — Вот, теперь у меня потрогай, — дурачась, Ёдзи прижал «грудь» к себе.

Ая коснулся каучука пальцами, а потом, осмелев, слегка надавил. Ёдзи увидел, как его щёки зарумянились, и от удивления даже проглотил комментарий о неопытных учёных и девственной науке.

— Ну, в общем, вот, — неловко скомкал он, отдавая «грудь» обратно Ае.

— Требуется доработка, — кивнул Ая, вешая муляж на место.

— Да...

— Кстати, о доработке. Нам нужно решить, что мы наденем на бал-маскарад.

— В смысле?

В отличие от Аи, Ёдзи приходил в себя не так быстро. Слишком тонким и странным оказался этот момент с грудью. Вроде ничего не было, но Ёдзи был уверен, что что-то упускает.

— Я предлагаю тебе одеться пиратом из южных морей, а сам я могу в таком случае изобразить индийскую танцовщицу...

— Нет.

Нет однозначно. Никаких пиратов.

— Это ещё почему? Нам нужен план и маскировка!

— Ёдзи Кудо прятки ни к чему! — гордо заявил Ёдзи. — Я пойду туда в роли правительственного агента, возьму Мясника под стражу, допрошу его и узнаю, какого хрена он похитил столько учёных. Как тебе такой план?

Ая развернулся, держа в руках вешалку с костюмом пирата.

— Ужасно.

— Напоминаю, я всегда работал один, и мне никогда не были нужны чужие планы и... — Ёдзи поискал подходящее слово, — костюмчики.

— Как хочешь, — Ая пожал плечами и вернул костюм в шкаф, демонстрируя полное равнодушие. Если честно, Ёдзи думал, что он взбесится. Любой бы взбесился, и они бы тут же выяснили отношения. И про грудь, и про всё остальное. Ая же полностью закрылся, отгородившись от него своим равнодушием, будто стеной.

Вот ведь... тип.

Ёдзи цыкнул зубом и отправился обратно в жилой вагон. В эту игру можно было играть вдвоём. Равнодушие и полное спокойствие? Да сколько угодно.

***
Им предстояло несколько дней провести вместе. Почти всё время поезд был в пути, пересекая страну с востока на запад. Остановки они делали лишь когда заправлялись водой, да когда нужно было закупить продукты. Конечно, они везли с собой всё необходимое, но почему бы не отложить вяленое мясо и сухие галеты и не побаловать себя свежим молоком, яйцами или зеленью? На второй день пути Ёдзи познакомился с Юки, тихим невысоким пареньком с короткими чёрными волосами. Юки проговорился, что был сиротой, и Ая как-то зимой несколько лет назад спас его от смерти и дал работу у КР.

Когда Юки уходил отдохнуть, к топке паровоза вставал Ая. По словам Юки, паровоз был сконструирован таким образом, что один человек вполне способен был справиться и с работой кочегара, и с работой машиниста. Правда, все объяснения Ёдзи пропустил мимо ушей. Вот если бы говорили о револьверах или картах, тут он был первым. А техника — это было не его.

Образ Аи, стоящего у топки с лопатой, полной угля, не вязался у Ёдзи с тем образом, который сложился у него при знакомстве с Фудзимией. Вредный и язвительный, изнеженный, нервный, слабый, — вот какие слова приходили Ёдзи на ум, прежде чем он увидел Аю, стоящего возле тендера, обнажённого по пояс, с руками, по локоть перепачканными в угольной пыли. Слишком большие куски угля Ая колол сильными ударами молота, и Ёдзи видел, как при резких движениях у него под кожей перекатывалась сухая и чётко прорисованная мускулатура. Где он сумел её так нарастить? Уж явно не за столом с карандашом и тетрадкой в руках. В один из вечеров он нашёл ответ.

— Оружие? Не люблю оружие, — говорил Ая. — Если вокруг схватились за пистолеты, значит, я плохо продумал ситуацию, и это мой минус.

— Но бывают ведь ситуации, когда без оружия никак не обойтись! — спорил Ёдзи.

— Верно, — Ая согласился, склонив голову. — В таком случае я предпочитаю мечи.

— Мечи?

— Вот такие, — Ая кивнул в сторону подставки, висевшей на стене. Там в ножнах покоились три азиатских меча, все разного размера, слегка изогнутые, с длинными рукоятями без навершия. Похоже, что за рукоять, при желании, можно было взяться двумя руками. — Это катаны.

— Да, я знаю... Слышал, про них рассказывали, — сказал Ёдзи. — Говорят, их изготавливают из особого металлического сплава.

Стало быть, упражнениям с мечами Ая и обязан своей хорошей мускулатурой? Это же сколько тренироваться надо?

— Их затачивают настолько сильно, что клинок может перерубить пулю, оружейный ствол или кость, словно масло.

— Пулю? - Ёдзи недоверчиво хохотнул. — И ты мог бы разрубить пулю, правда что ли?

Ая не ответил, так что Ёдзи не смог узнать, говорил тот всерьёз или нет.

Ая вообще о многом умалчивал. Не то чтобы Ёдзи вот прямо досконально хотелось всё знать, но иногда общение у них не складывалось. Сперва Ёдзи усматривал в этом грубиянство и вредность своего «напарника» — нет-нет, он не собирался с ним работать, каждый сам по себе, а сейчас они просто едут вместе в одном поезде, они просто попутчики, и только. Но потом он начал замечать что-то, мелькающее у Аи в глазах... Замешательство? Интерес? Прямо так и не скажешь.

— Почему ты решил проникнуть в салун под видом женщины? Ведь можно было переодеться старателем, — говорил Ёдзи.

Ая в ответ пожимал плечами и отводил глаза.

— Но ведь в женщине никто бы не заподозрил агента, — отвечал он наконец.

— И тебя не смущали все эти юбки...

— А что плохого в юбках?

— Тебе что, совсем всё равно?

И Ая поднимал на него недоумённый взгляд. Раньше Ёдзи бы решил, что над ним издеваются и кичатся своим интеллектом, но похоже Ая был Аей, и ничего больше — не собирался он ничем кичиться или гордиться, не сравнивал их методы работы, не критиковал — ну хорошо, почти не критиковал его манеру вести дела. Они просто были разными. Когда Ёдзи в этом разобрался, это его странным образом успокоило. Будь он в поезде с ещё одним таким же, как он, стрелком, возможно, всё сложилось бы по-другому, конкурентов он не любил. Но Ая решал проблемы иначе, действовал в ситуациях по-другому, и это... Хм, это было интересно.

Нет, пока Ёдзи не допускал мысли, что они могут сработаться, но он перестал сетовать на то, что ему подсунули напарника. Ая — был. И этот факт его больше не раздражал.

***
Кудо, верный своему слову, так и не принял предложение о том, чтобы переодеться. Ае огромных усилий стоило выбить из него согласие хотя бы на модернизацию его одежды.

— Не люблю я этих ваших учёных штучек, — ответил Ёдзи на предложение надеть под пиджак кольчугу, связанную из проволоки особого сплава металлов.

— Когда вопрос стоит о жизни и смерти, какие могут быть сомнения? — проворчал Ая недовольно.

— Вот ты говорил, что стараешься не допускать, чтобы оружие пускали в ход. А я стараюсь не допускать, чтобы в меня стреляли в упор и, тем более, попадали. Так что этот твой жилет мне ни к чему.

— Но если произойдёт ситуация, в которой...

— А, блин! Делай как знаешь!

***
Как Ёдзи проникнет в особняк, Ая не знал. Они не обговаривали свои планы по взаимной договорённости. Вернее, Ая честно попробовал обсудить этот вопрос, но наткнулся на полное недопонимание.

— Какой план? Пролезу в окно, и всё тут, — фыркнул Ёдзи.

Он был неисправим. Ая обнаружил, что практически смирился с этой его чертой.

Он взял в аренду экипаж прямо на вокзале, сойдя с поезда. Пока служащий конюшни с удивлением косился на причудливый Аин наряд, Юки получал последние инструкции. Сидеть в поезде и дожидаться приезда Аи. Если Ёдзи прибудет первым, всё равно ждать приезда Аи.

— А разве вы отправляетесь не вместе? — спросил он.

Ая, поправив пояс на национальном азиатском костюме и проверив, как держатся за поясом мечи, сокрушённо покачал головой.

— Господин Кудо работает один, — передразнил он.

Единственной маскировкой Аи был чёрный парик из длинных волос. Он повязал его лентой, дополнительно закрепив на лбу. Как выяснилось, с выбором костюма он не ошибся. На балу присутствовало много людей в национальной одежде. Ну, помимо дородных матрон, одетых в салунных певичек, и пожилых лысеющих мужчин в мундирах, в которых наверняка воевали их деды. Ая увидел наряды Иберии, Вестфалии и Аквитании. А также услышал иностранную речь. Похоже, данные КР об иностранцах оказались верны. Те получили приглашения на бал-маскарад и даже заявились сюда, в такую глушь... Но с какой целью? Чтобы разузнать побольше, Ая решил пообщаться с людьми, порасспрашивать то тут, то там. Неспешно продвигаясь по залу, он здоровался то с одним, то с другим, говорил, что вечер нынче приятный, и общество ему под стать, правда, нынче незнакомцев чуть ли не больше, чем старых знакомых лиц... А дальше с ним соглашались и сетовали или на иностранцев, или упоминали какие-то смутные слухи о том, что скоро может многое измениться. Вот как раз это сообщение о скорых изменениях тревожило Аю больше всего.

Тем временем, слуги, сновавшие в толпе, обносили гостей выпивкой. В соседних с главным залом комнатах стояли игральные столы с рулетками и картами. Квартет, сидевший в нише, куда можно было подняться только по специальной лестнице, безостановочно играл музыку, под которую было принято танцевать в высшем обществе в Старом Свете. Никаких народных песен и уж точно никаких патриотических гимнов. Ая уже предчувствовал, к чему это ведёт. Все эти настроения в обществе, тайный сговор с заграничными послами, похищение учёных, в конце концов. Кто-то планировал ни много ни мало государственный переворот. А учёные наверняка были нужны для того, чтобы создать оружие. Но в своих рассуждениях Ая уверен не был. А вдруг он где-то ошибся? Например, Мясник никогда раньше не был заметен в составлении планов и многоходовых комбинаций. Да, он убивал людей, и с особой жестокостью, однажды даже вырезал целую деревушку, в которой жили мирные жители... За резню в Посёлке Свободы он и получил своё прозвище. Но Мясник был только исполнителем. Он всегда мыслил узко, и действия его можно было предугадать на раз-два. Никаких потрясающих воображение замыслов, никаких блестящих операций или действий он никогда не выполнял. Чей тёмный гений сейчас направлял его? Ая помнил письмо, в котором Мясник обращался к «дорогому братцу». Может быть...

Все сомнения Аи разъяснились, когда внезапно прекратилась музыка. В главный зал, чётко стуча каблуками, вошли четыре девушки. Одеты они были более чем фривольно. По сравнению с ними наряд Аи в салуне Нью-Молино был нарядом скромной монашки. В руках одной девушки, почти девочки, был кружевной зонт. Все четверо были азиатками.

Они остановились и запели гимн. Но слова были изменены. Вместо «славься, отечество» они пели «славься, империя», вместо «народ сплотится» — «герой воссияет»...

А потом на потолке заработали шестерни, и в центр зала начала спускаться платформа. На платформе стоял, горделиво выпрямив спину, человек.

Когда Ая его увидел, в его мозгу щёлкнул последний кусочек головоломки, собираясь в чёткую картину. Каким же он был дураком!

По залу пошли удивлённые шепотки:

— Он не умер!

— Он живой! Генерал Такатори жив!

Да. Безумный Масафуми Такатори был жив, хотя все считали, будто он погиб в финальном сражении против Севера.

— Какая скучная песенка, вы не находите? — выкрикнул Масафуми, когда девушки закончили гимн. Он небрежно отбросил со лба непокорную тёмную прядь волос и горделиво выпрямился. — Но в этой песне говорится о том, что герой вернулся! И это правда! Я вернулся!

— Ноги! Посмотрите на его ноги! — ахнула какая-то женщина недостаточно тихо.

Ног у Масафуми, обычных, человеческих — не было. Он передвигался с помощью двух протезов, которые сплошь были выполнены из металла. Когда он двигался, двигались и шестерни в коленях, негромко постукивая и поскрипывая. Поневоле Ая задался вопросом, как он управляет ими? Как металл может слушаться приказов тела настолько чутко? Неужели за этим и были похищены учёные, чтобы создать для Масафуми Такатори новые конечности? Нет, вряд ли их исчезновения объяснялись настолько просто.

— Да, как вы уже заметили, я вернулся к вам не совсем полностью! Увы, на войне я оставил лёгкое, селезёнку, часть печени и обе ноги. Но я не утратил главного! — закричал Масафуми в полный голос. — Я не утратил дух! Сражаться и победить! Вот что мы обещали, когда шли на эту войну! И я не забыл своей клятвы! И теперь я говорю вам вновь: мы победим!

В зале поднялся ропот, постепенно переходящий в восторженные выкрики и, наконец, овации. Такатори знал, кого приглашать на свой бал. Похоже, что эти люди поддержат любые его начинания.

Ая сжал пальцы на рукоятях своих мечей. Колониалисты капитулировали. Теперь Объединённые Штаты — самостоятельное государство, в котором живут только свободные люди, не важно, к какой расе они принадлежат. Появление одного воскресшего фанатика не изменит ровным счётом ничего. Ая должен сохранять спокойствие и разведывать обстановку. Ему ещё учёных вызволять. А возникновением воскресшего Масафуми у КР есть, кому заниматься. Насколько знал Ая, на службе у правительства были не только такие исследователи, как он. И не только такие сорвиголовы стрелки, как Ёдзи Кудо. Были ещё и команды зачистки и устранения виновных. Впрочем, эти данные держались в секрете и не предавались огласке.

Кстати о Ёдзи. Как у него дела? Ая ни за что бы не показал, что нервничает, но сердце его было не на месте. Среди гостей он Ёдзи так и не увидел. Добрался ли тот вообще до особняка? Нет, истеричные волнения были Ае несвойственны. Скорее причина была в отсутствии раздражителя, к которому он уже привык. Да, пока они ехали в поезде, Ая успел привыкнуть к Ёдзи. К тому, как поздно тот любит поваляться в постели, — спали они, разумеется, там же, в вагоне-кабинете. К тому, какой кофе он пьёт по утрам, — а по утрам тот предпочитал кофе без сахара, крепкий, чёрный, такой, что даже просто от запаха его у Аи слюна во рту собиралась. Привык к постоянным язвительным или шутливым комментариям. Что бы Ая ни делал, чем бы ни занимался, Ёдзи имел на это своё мнение и высказывать его не стеснялся. Ёдзи был честен и открыт, находчив и нагл. А сейчас... Сейчас его не было рядом. И Ая, занятное дело, чувствовал себя неуютно.

***
Взобраться на второй этаж особняка смог бы и косорукий инвалид. А уж Ёдзи Кудо справился с задачей и вовсе блестяще. Никто ничего не заметил. Охранник прошёл аккурат над местом, где Ёдзи забирался по обрешётке к приоткрытой балконной двери. И жирный идиот даже не поднял своей головы, чтобы посмотреть наверх. Вот и ладушки, — Ёдзи хмыкнул, — не пришлось ломать бедняге нос.

Особняк был богатый. Это сразу было заметно. Шторы бархатные, картины на стенах с полуголыми нимфами, — кажется, так в Старом Свете называли этих раздетых женщин, — от пола до потолка. Ёдзи сперва загляделся на одну такую, с блондинкой, брюнеткой и рыжей, но потом дал себе мысленного пинка. Ну что он там не видел? Даже скучно. Лучше держать ухо востро и расследовать то, зачем его сюда послал КР.

Кстати насчёт ушей. Внизу только-только отгремела патриотическая музыка. Прокравшись по коридору, Ёдзи расслышал женскую брань.

— Я не нанималась на лежачую работу, — кричала какая-то девушка. — Я певица! Я лучше буду обслуживать мужиков на каменоломнях, чем останусь с ним!

— Не ори, тебе ещё понравится! — отвечала ей другая.

А потом послышались лязганья металлической решётки. Ёдзи осторожно прильнул глазом к замочной скважине, рассчитывая увидеть тех, кто ругался, но увы — раздались шаги, и он вынужден был юркнуть за ближайшую портьеру. Какие удобные здесь драпировки. Можно в прятки играть.

За портьерой оказалась дверь. За дверью кто-то был. Услышав голоса говорящих людей, Ёдзи возблагодарил удачу и везенье. То был сам Мясник. И он разговаривал с кем-то... С кем-то смутно-знакомым.

— ...буду ждать твоих людей здесь, в трёх днях пути к северу от Сан-Жофрея. Собирай всех, мне понадобится их помощь.

— А учёные?

— Они уже у меня. Нам нужно ещё проверить работу двигателя. Кстати, я собрал наших иностранных друзей, чтобы продемонстрировать им нашу огневую мощь.

— А-а. Всё будет, как в Посёлке Свободы?

— Лучше, брат мой. Гораздо лучше. На сей раз выберем цель покрупнее. Я думаю об этом городишке... Как бишь там его?

— Сан-Антонио?

— Верно. С помощью нашего корабля мы разнесём его за пару минут.

— Сто-олько жертв...

— Я ни перед чем не остановлюсь. Это всё делается ради науки! Ради будущего!

Ёдзи слушал разговор, застыв от ярости. Он узнал второго. То был генерал Масафуми Такатори, маньяк и сволочь ещё почище Мясника. Все считали его погибшим. Руки этого мерзавца были по локоть в крови. Ёдзи, как он ни старался держаться подальше от политики и военных действий, и тот слышал о жестокости Масафуми. Тот палил целые деревни, которые оказывались на пути его армии. Убивал женщин и детей. Выжившие пленники рассказывали о каких-то опытах, которые генерал ставил на людях. Какой невообразимый контраст, — Ая, который упирает на науку и взахлёб рассказывает об устройстве водонагревателя в поезде, и этот маньяк, с удовольствием рассуждающий о гибели города во имя той же науки!

Ёдзи не слышал больше ни слова. Похоже, эти двое, обговорив дела, вышли через другую дверь. Ёдзи нашарил ручку и аккуратно толкнул дверную панель. Та распахнулась практически бесшумно. Ёдзи очутился в кабинете.

Комната была декорирована в вишнёвых тонах. Мебель чёрного дерева, вишнёвое сукно на столе, бордовые драпировки на стенах, картины в коричнево-алых оттенках, тёмно-красный паркет, натёртый мастикой. Ёдзи первым делом подошёл именно к столу. Удача его не оставила! Он увидел карту и прорезанную дыру на ней в том месте, куда в карту втыкали острие кинжала. «Паучий каньон»? Ёдзи знал, где это. Нужно сообщить Ае, что учёных отвезут туда. А ещё обогнать проклятых братьев Такатори и предупредить население Сан-Антонио, чтобы они подобру-поздорову бежали из города сломя голову. Да, именно бежали. Ёдзи, к несчастью, помнил, что творилось в Посёлке Свободы. Жителей могло спасти лишь бегство.

— Кто тут у нас? — раздался за спиной женский голос, и Ёдзи подпрыгнул от неожиданности: к нему смогли подобраться так близко, а он и не заметил. — Безымянный гость в костюме вольного стрелка? С настоящим Смит-Вессоном в кобуре? Хмм...

Ёдзи медленно обернулся и уставился на высокую азиатку, облачённую в золотистые одежды. Платье незнакомки своим пошивом напоминало национальный костюм жителей Восточных островов, но было изготовлено из плотной парчи и лоснящегося атласа. Неожиданно короткие чёрные волосы придавали облику девушки мальчишеский вид.

— Поразительно, безымянный гость ещё и красив, — продолжала азиатка. Она была шикарна, спору нет. По её уверенному поведению Ёдзи решил, что она как минимум одна из хозяек особняка. Девушка направилась к нему, по пути обойдя напольный глобус, крутанув его пальцами. Огромный шар с материками, морями и горными массивами неторопливо завертелся по часовой стрелке. Девушка подошла к Ёдзи близко-близко, и тут его стукнуло озарением. В ряды своих ближайших соратников генерал Масафуми предпочитал брать женщин. Наверняка эта девушка была одной из них.

— Спасибо, ваши слова мне так приятны, — Ёдзи улыбнулся своей самой лучшей улыбкой. Нужно было усыпить её бдительность. — Но вы преувеличиваете. С вашей красотой никто не сравнится.

— Льстец, — азиатка рассмеялась.

— Нас не представили...

— Можете звать меня Ной, — и она улыбнулась. — Я одна из ассистенток Масафуми Такатори. Уж надеюсь, о нём вы слышали?

Ёдзи кивнул в знак согласия и шагнул к ней вплотную. Азиатка подала ему руку для приветствия, и он прикоснулся губами к тыльной стороне её ладони. Помощница Масафуми. Он оказался прав в своих догадках.

— А вы?..

— Ёдзи Кудо. Вольный стрелок, как вы и сказали, мисс Ной.

— Как забавно, господин Кудо... Вы — дитя двух народов, Востока и Запада. И я — исконный представитель своих предков...

— Что же здесь забавного?

— Меня влечёт ваша инакость. Вы не такой, как я... Знали бы вы, насколько это завораживает.

Да она пристаёт к нему что ли? Ёдзи чуть заметно перевёл дух. От заигрываний этой «ассистентки» ему сделалось не по себе. Завораживает? Внезапный незнакомец, которого она встретила в кабинете её босса? Что-то здесь было нечисто. Ёдзи, конечно, верил, что не просто так пользуется успехом у женщин, но теперешний интерес казался ему наигранным. Фальшь чудилась ему в каждом движении Ной.

— Вы снова преувеличиваете, — Ёдзи так и не выпустил из рук её запястья. Ной сделала шаг назад, и он шагнул следом. Ной уселась на столешницу, прямо на карту, и её наряд распахнулся, открыв стройные бёдра. Ёдзи бросил вниз быстрый взгляд, там было на что посмотреть: бархатистая на вид кожа, точёные щиколотки в мягких шёлковых тапочках, плавный изгиб коленей, вкусные голени и...

Он машинально дёрнулся в сторону, им руководил странный импульс, совершенно необдуманный. Над ухом, рассекая воздух, просвистела полоска стали, и Ной коротко вскрикнула. Из её груди торчал метательный нож, широкое лезвие, короткая рукоять. Ёдзи отшатнулся. Ной мешком завалилась на стол. Похоже, она была мертва: на парче расплывалось кровавое пятно.

Следующий нож пролетел тоже мимо, в опасной близости от шеи Ёдзи; неприятные мурашки заползли ему за шиворот.

Ножи метала высокая брюнетка; она стояла возле окна, её фигура была частично скрыта плотной портьерой. Ёдзи схватился за револьвер. Как правило, он старался не убивать женщин, но обычно и женщины не покушались на его жизнь!

— Вот чёрт! — выругался он.

Женщина отвела руку, делая быстрый короткий замах. Вместо того, чтобы стрелять, Ёдзи счёл за лучшее пригнуться и спрятаться за стол. В комнату, как по команде, вбежало ещё двое. Тоже женщины, судя по стуку каблуков.

— Дай я!

В воздухе щёлкнул хлыст. Ёдзи чуть под стол не залез. Так глупо попасться.

— Шоэн, нечестно. Я тоже хочу поиграться, — капризно протянул детский голосок. У распахнутых дверей, ведущих из кабинета, стояла невысокая девочка с кружевным зонтиком. Что-то подсказывало Ёдзи, что это тоже серьёзный противник. Окно было недоступно, выход — тоже, а чтобы выйти тем путём, которым Ёдзи сюда попал, он должен был обойти стол, высокий напольный глобус и пересечь открытое пространство кабинета, под прицелом метательницы ножей и... Пышной блондинки с хлыстом в руках. Какая дурацкая получилась ситуация, но нужно было рискнуть. Чтобы не раскрывать своё присутствие здесь и не привлечь ещё больше народу, Ёдзи опасался стрелять. Да, вот именно. И дело было вовсе не в том, что эти трое — женщины. Впрочем, если они поднимут шум, его присутствие в любом случае будет раскрыто...

Ёдзи шагнул вбок, сбил с подставки глобус и быстро, как только мог, метнулся под защиту занавесок.

— Держи, уйдёт! — понеслось ему вслед. В дерево возле уха вонзился ещё один нож. Ну блин. Столько мазать... С другой стороны, хорошо, что метательница ножей не отличалась меткостью. Ёдзи рванул обратно в коридор и понёсся прочь, отыскивая комнату, через которую проник сюда. Не тот поворот! Вместо комнат впереди была лестница, ведущая вниз. Парадная лестница. Десятки глаз поднялись вверх. У Ёдзи чуть ноги не подкосились.

— Здравствуйте. Здравствуйте! — он улыбнулся, поправил на голове шляпу и принялся спускаться. Быть может, его не обнаружат, если он затеряется в этой толпе? А вот бы ещё Аю найти. У него такие новости!

— Держите его, это убийца и вор! — раздался звонкий женский голос.

Толпа зашумела, заволновалась, подалась назад. Ёдзи, как наяву, представил, как щёлкают взведённые курки револьверов.

— Вот он! Вот вор! — выкрикнул он с середины лестницы, тыча пальцем в народ.

Кто-то заохал, а кому-то, судя по вскрику, как минимум наступили на ногу. Ёдзи спустился с лестницы и оказался около французского окна, завешенного кружевной занавесью. Бежать, нужно бежать отсюда, унося голову и бесценные сведения!

***
После эффектного появления Масафуми Такатори общество в главном зале бурлило разговорами. Подумать только! Генерал жив! Кто бы мог подумать! Как жаль, что он был серьёзно ранен и не смог вмешаться, когда войска подписывали капитуляцию! Люди додумывали то, чего не было. На генерала уже возлагали надежды в возвращении старого порядка, будто бы он воскрес не один, а вместе с войском солдат.

Что может один человек? — размышлял Ая, пробираясь к лестнице на второй этаж. Старые знакомства и договорённости, природная предприимчивость и находчивость — не так уж и мало. Пожалуй, Масафуми представлял угрозу новому государству. Он и раньше активно выступал против объединения и независимости. Сам представитель старой семьи родом с Восточных Островов, перенаселённых, с бедной землёй и нехваткой ресурсов, — он наверняка мечтал, чтобы Азиатская Колония навсегда осталась подчинённой Островам. Но немногие знали, что интерес Масафуми не только территориальный. Пока в стране было легально рабство, он мог безнаказанно проводить опыты на людях... Чёрт, это была закрытая информация, не для простых обывателей, но Ая ознакомился с материалами в архивах КР. Масафуми Такатори был сумасшедшим учёным, но учёным талантливым. Его опыты на людях, отвратительные, но успешные, заставляли волосы на голове шевелиться от ужаса. Кому нормальному придёт в голову вводить человеку сыворотку крови обезьяны, чтобы добиться роста мускульной массы и увеличения объёмов? Отрастить испытуемому хвост, как у ящерицы. Или щупальца, как у кальмара. Если бы Масафуми получил возможность распространять свою сыворотку массово, не факт, что его армию супер-солдат удалось победить так легко.

И теперь понятно было, что за похищением учёных тоже стоит Масафуми. Правда, Ая терялся в догадках, для какой цели ему понадобились химики, механики и гидравлики? Он строил что-то двигающееся? Передвижную лабораторию для своей обновлённой армии? А в том, что армия скоро появится, Ая не сомневался. Судя по настроениям, царившим на балу, последователей у генерала будет предостаточно.

Ая поднялся на второй этаж. Он не искал ничего конкретного. Вряд ли похищенных учёных будут держать в том же здании, в котором проводится бал-маскарад. Но какие-нибудь зацепки, которые бы смогли помочь прогнозировать дальнейшие действия генерала Масафуми... — Ая хотел найти хотя бы их.

Комнаты на втором этаже, с богатым убранством, были пусты и не заперты. Все, кроме одной. Ая нажал на ручку посильнее, но открыть дверь не смог. В замочную скважину виднелся полог балдахина, часть пустой кровати и прутья клетки. На полу клетки кто-то сидел.

Ая огляделся и, убедившись, что в коридоре кроме него никого нет, достал набор отмычек. Справиться с замком было делом пары минут. Ая тихо раскрыл дверь и на цыпочках вошёл внутрь. Пленник в клетке вздрогнул, услышав, как хлопнула дверь, запираясь. Ая увидел, что в клетке сидит женщина. Цвет её волос показался ему знакомым. Точно, та самая красноволосая певичка из салуна Нью-Молино.

— Спасите меня! — крикнула она.

— Сейчас, — сказал Ая, подходя к клетке. В комнате были только они вдвоём, больше никого. В стене над кроватью были вбиты кандалы. В потолке — крюк с цепями. На полу валялась кожаная сбруя и... Какие-то предметы, о предназначении которых Ая решил не задумываться.

— Да быстрее же!

— Да-да, — он засуетился, стараясь на вид определить, с каким видом замка ему пришлось столкнуться, и его руки затряслись, но Ая быстро справился с волнением. Обычный цилиндровый замок, что может быть проще. Он вставил в замочную скважину натяжитель и слегка повернул цилиндр. Потом достал отмычку-крючок и начал нащупывать его кончиком штифты. — Не волнуйтесь, я вас спасу, — пообещал он испуганной девушке. — В любом случае, я останусь и не брошу вас с этим больным мерзавцем.

— Да не надо со мною оставаться! Лучше выпустите меня скорее!

Крючком он нащупал самый дальний штифт и нажал на него, преодолевая давление пружины. Раздался лёгкий щелчок. Отлично. Осталось ещё четыре штифта. Ая мысленно поздравил себя с успехом.

— Скажите, вы что-нибудь знаете про похищенных учёных? — тем временем рискнул спросить он. — Может, вас держали вместе, раз вы тоже пленница?

— Не знаю ничего про учёных... Но знаете, профессор Китада — мой... Мой отец! А этот мерзавец его похитил! Я следую за ними уже очень давно, но каждый раз Масафуми и его люди успевают перепрятать пленников до того, как я до них добираюсь.

— Да... Понимаю вас, — с сочувствием произнёс Ая.

— А Масафуми... — в голосе женщины зазвучали слёзы. — Масафуми всегда был падок до красивых девушек. Но я не думала, что он решит и меня захватить для своей коллекции... Ах!

Ая как раз расправился с последним штифтом и при помощи натяжителя повернул цилиндр до конца. Замок открылся со звонким щелчком. Ая распахнул дверь клетки, и профессорская дочь повисла у него в объятиях.

— Погодите...

— Мой герой! Вы мой спаситель! Как вас зовут? Уведите меня отсюда!

— Ая Фудзимия, — представился он, стараясь выбраться из неожиданных объятий.

— Тот самый Фудзимия? — дочь профессора Китады удивлённо отстранилась.

— Вы слышали обо мне? Откуда? — Ая и правда удивился. Где эта девушка могла узнать о нём...

— Самый современный паровой двигатель на паровозах! Разумеется, я о вас слышала! Отец рассказывал. Кстати, нам сюда. Вон то окно выходит на конюшню.

— Подождите, — Ая позволил подвести себя к означенному окну и остановился. — Я должен узнать, где Масафуми прячет учёных.

— Я знаю. Если возьмёте меня с собой, я вам расскажу!

Ая смерил красноволосую девушку внимательным взглядом.

— Кстати, меня зовут Ханаэ, — добавила та.

На Ханаэ Китаде был только нижний корсет, миниатюрные панталоны и чулки, вся одежда — в кружевах и оборках. Тьфу. Наверняка такой ловелас, как Кудо, уже на слюну бы изошёл, просто стоя с бедной пленницей рядом. Ая рывком сдёрнул с кровати тяжёлое бархатное покрывало.

— Накиньте на себя. Идёмте.

Ханаэ сдавленно поблагодарила его и следом за ним начала вылезать в окно. К слову сказать, спускалась она до первого этажа довольно уверенно, несмотря на то, что её обувь имела немалый каблук.

@темы: слэш, фанфик, гет, Ёдзи, Secret Santa-2015, Ая, PG-13

Дорогие друзья!

До начала нашего праздника осталось чуть больше суток!
Суровый Дедлайн пришел и встал над душой.

Если ваш подарок уже готов — присылайте, не откладывайте на последнюю минуту! Если вы не успеваете — напишите на умыл сообщества или кому-то из оргов, пожалуйста!

Желаем удачи!

@темы: Организационное, Secret Santa-2015

В комментариях к этой записи желающие принять участие в Weiss Kreuz Secret Santa Challenge 2015 могут оставить заявку, заполнив приведенную ниже форму:

1. Ваш ник и способ связи (u-mail или email)

2. Сколько подарков вы желаете получить (=можете написать, не забывайте )

3. Что вы хотите получить в подарок:
а) Пейринг или герои (если важен порядок в пейринге, оговорите это особо, по умолчанию считается, что порядок не имеет значения)
б) Остальные пожелания, например: рейтинг, жанр(-ы), кинк(-и), еще какие-то особенности и предпочтения (но помните, что на чересчур подробную или уникальную заявку будет сложно подыскать дарителя).
в) Чего не хотите. Например: death-fic, дарк, насилие, флафф, Шульдиха-шлюху, Аю-девственника и так далее.

3. Что вы можете подарить:
а) Авторский фик, перевод, фанарт, клип (или несколько вариантов на выбор).
б) Пожелания. Например, "только Капитель" или "только DP"
в) Чего вы не хотите делать. Например, "не пишу Шварц" или "не предлагать пейринги с Хлоэ" или "не пишу death-fic, дарк, насилие"

Прием заявок окончен

Решили попробовать убрать пункт "что вы хотите - клип или фик" - пусть в этом году будет больше сюрпризов!
Правила Челленджа находятся здесь.
Минимальный размер текстовых работ(фиков и переводов) - 1 000 (Одна тысяча) слов.

@темы: Организационное, Secret Santa-2015

Дорогие друзья!

Вот и закончилась наша Санта.
Теперь, когда имена наших таинственных дарителей раскрыты, каждый из вас может лично поблагодарить своего Санту и высказать ему все, что пожелает.
А мы хотели бы выразить свою, оргскую, благодарность всем участникам челленджа.

Мы рады, что ваш интерес к нашему челленджу не ослабевает, что вы снова и снова приходите к нам, чтобы сделать подарки порой совершенно незнакомым вам людям. И, конечно, получить сюрприз в ответ.

Спасибо вам всем, сделавшим наш праздник незабываемым. Авторам, артерам, читателям, всем, кто был в эти дни с нами.
Конечно, не обошлось без накладок, но нашлись самоотверженные люди, которые спасли нас от расстрела сделали дополнительные работы и порадовали нас своим творчеством.  Lady Ges,  Крошка Капризуля Хоч - нет таких сирдец!

Спасибо большое всем участникам. Мы ждем вас снова в следующем году.

С любовью — ваши орги Ollnik, Илана Тосс, nover

@темы: Организационное, Secret Santa-2014

@темы: список работ, Secret Santa-2014

Для:  Solveyg
От:

Название: Под прикрытием
Пейринг/персонажи: Вайсс, спойлер!Ая/Шульдих
Категория: пре-слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Размер: мини (10,5 тыс. знаков с пробелами)
Саммари: Есть установка от Персии: весело встретить Рождество!


читать дальшеСпускаясь в подвальчик «Конэко», Манкс как-то нехорошо улыбалась.

— Итак, Вайсс. Новая миссия от Персии: весело встретить Рождество! — она вставила кассету в видеомагнитофон и щелкнула пультом. На экране возник темный мужской силуэт.

— Охотники Света! В Критикер обеспокоены, что в последнее время ваше прикрытие пошатнулось. Это необходимо исправить до конца года. Подробные инструкции получите у Манкс. Возражения не принимаются.

Телевизор погас, а Вайсс продолжали молча пялиться на него.

— Это какая-то шутка? — решился нарушить молчание Кэн.

— Это не шутка, а гораздо хуже — это факт. — Манкс выглядела до отвращения довольной, даже не пытаясь изобразить сочувствие.

— То есть, ты предлагаешь нам устроить новогоднюю распродажу в магазине, поставить елочку, водить вокруг нее хороводы, надев бумажные короны или полосатые колпачки, а потом проснуться с больной головой в разгромленной комнате, усыпанной конфетти? — уточнил Едзи.

— Я смотрю, у тебя большой опыт корпоративов, — поддел его Кэн.

— Предлагаю не я. Персия и Критикер. — Издевательская усмешка пропала с лица Манкс, сменившись холодной вежливостью. — Но в общих чертах ты прав. Распродажа, мишура и корпоратив.

— Спятить можно! — взвыл Оми.

— Справитесь, — оптимистично заявила Манкс.

— Я придумал отличное развлечение! — вклинился Едзи. Остальные недоверчиво покосились на него. — Закажем огромный торт со взбитыми сливками…

— Неплохое начало, — хмыкнул Кэн.

— А внутрь посадим Манкс!.. Эй, эй, я же просто предложил, не надо в меня целиться.

— К концу года чувство юмора мне немножко отказывает, Кудо, — Манкс убрала пистолет и добавила: — Попытка саботажа также приравнивается к неподчинению и карается соответственно. Это касается всех, мальчики.

— …и что делать будем? — спросил Кэн, когда прекрасная секретарша ушла.

— Вешаться, — угрюмо ответил Едзи. — Ая, а ты чего молчишь?

— Я считаю, Манкс права, надо устроить праздник. Мы уже почти забыли, какова обычная жизнь… Едзи, ты отвечаешь за декорации, Кэн займется угощением, а на Оми — культурная программа.

— А ты-то что будешь делать, Ая?

— Как — что? Руководить.

Когда напарники угрюмо разбрелись по «Конэко», осознав, что шутить ни Манкс, ни сам Ая не намерены, он задумался. Время от времени Критикер подбрасывали им подобные, идиотские на первый взгляд, миссии. Нет, рациональные зерна там всегда были. Но очень глубоко, а исполнять приказы Критикер приходилось все равно. Вот и сейчас — что прикажете делать? Хоть Санта-Клауса нанимай! Впрочем… Помедлив, Ая достал мобильник и потыкал в кнопки. Трубку на том конце провода сняли после пары гудков.



В канун Рождества «Конэко» заблестел всеми цветами радуги: Едзи подошел к своей части задания ответственно и креативно. С самого утра в магазин заявились несколько длинноногих красоток с охапками мишуры, долго о чем-то шушукались с Едзи, хихикая и взвизгивая, а потом, будто маленький девятый вал, промчались по «Конэко», оставляя за собой обвитые гирляндами горшечные цветы и приколотые к стенам веточки остролиста. Когда они ушли, Едзи, напустив на себя жуткую таинственность, исчез на часок и вернулся с утомленным, но победным видом, потрясая небольшой пушистой сосенкой. Торжественно водрузив ее в самый устойчивый горшок, а тот — в центр магазинной витрины, он повесил на ветки несколько разноцветных шариков, набросил сверху пару ярких нитей стеклянных бус, добавил мишуры и демонстративно утер трудовой пот. Посетительницы магазинчика, число которых за это время удвоилось, разразились бурными аплодисментами. Едзи тоскливо взглянул на Аю и незаметно чиркнул ребром ладони себе по горлу, мол, на этом его вклад в Рождество закончен.

— Может, я уже пойду? До вечера? Мне еще девочек отблагодарить надо, а?

— Неужели не отблагодарил? Тогда кто тебя так заездил? — Ая протянул ему зеркало.

— Это за дерево, — ничуть не смутившись, Едзи стер со скулы темно-розовый след помады.

— Иди уж, заслужил. Но завтра отработаешь мою смену.

— Сатрап. Душитель свободы. Изверг, — патетически пробормотал Едзи, подхватился и юркнул в подсобку, оставив Аю один на один с полным залом шумных восторженных девиц.

Уже к обеду Ая не выдержал и призвал на помощь Кэна и Оми — держать оборону. План Критикер работал: от посетительниц отбоя не было, мигающие огоньки рождественских гирлянд бросали на нежные девичьи лица жутковатые блики, но иногда среди бесконечной вереницы девушек Ае встречались смутно знакомые мрачного вида мужчины в строгих костюмах. Они покупали хризантемы в маленьких горшочках и маленькие же бонсаи, всякий раз выдавая точные суммы без сдачи. Ая никак не мог сообразить, где их видел, пока у одного такого амбала из бумажника не выпала визитка — белый прямоугольник, разделенный черным крестом на четыре части. В каждой четвертинке было что-то написано, Ая даже не успел различить, что именно — мужчина молниеносно подхватил визитку и убрал обратно. Но это не имело значения: черно-белой символикой с крестами пользовались в Критикер.

Значит, их проверяют? Отлично, пусть видят, что псы Персии готовы исполнять любые приказы. Ая нагнулся и вытащил из-под прилавка увесистую стопку спрессованных бумажных корон. Три из них он расправил, раздал Оми и Кэну, надел сам и громко объявил:

— В честь Рождества каждому купившему цветок — рождественская тиара в подарок!

Кэн перекрестился и медленно начал отступать к подсобке.

— На мне еще рождественский ужин, за продуктами сходить надо, а потом их приготовить… — тихо бормотал он и, не переставая, крестился, пока не выскользнул за дверь.



К вечеру Кэн, которого Ая за час до закрытия чуть не волоком вытащил из кухни, кое-как вытолкал не желающих уходить школьниц, запер дверь магазина и повесил табличку «закрыто». Щелкнул переключателем гирлянды на окне, переведя ее в режим постоянной подсветки:

— Задолбало это мигание.

— Ближайшую неделю мы можем вообще не работать, — Оми поднял голову от кассы, как раз подсчитав их дневную выручку.

— Вероятно, у Критикер планы на нас именно на следующую неделю, — Ая пожал плечами. — Пойдемте уже… праздновать.

— А где Едзи-кун?

— Притащится, никуда не денется.

Когда все трое расселись вокруг стола в гостиной, в дверь «Конэко» забарабанили.

— Хоу, хоу, хоу, — раздалось басовито. За стеклом маячила высокая фигура в красном.

— Это… — Оми вопросительно вскинул голову.

— Санта-Клаус. Просто Санта-Клаус, — кивнул Ая и пошел открывать.

— Здравствуйте, мальчики и… мальчики, — раскатисто воскликнул Санта-Клаус, отряхивая снег с черных сапог. Вместе с ним в «Конэко» ворвались с улицы клубы морозного воздуха, гомон прогуливающихся горожан и отдаленные звуки фейерверков, хрустко пахнуло снегом, и на мгновение Ае показалось, что у них действительно праздник.

— Надеюсь, вы весь год вели себя хорошо? Иначе никаких подарков не получите!

— Отличный вокальный модулятор, где добыл? — вполголоса спросил Ая, опуская жалюзи на окнах. Санта-Клаус сделал вид, будто ничего не слышит, только хитро блеснули на румяном лице очки-половинки.

С кухни потянуло густым мясным духом и дымком, будто от шашлыков, и Кэн хлопнул себя по лбу, мигом выметясь из комнаты. Через несколько минут, наполненных воплями и звоном посуды, он вернулся, торжественно неся на вытянутых руках блюдо с рождественским гусем. Ножки и крылышки запеклись почти до черноты, но пахла птица все равно изумительно. Санта-Клаус потянул носом и шумно сглотнул.

А Кэн незаметно поманил Аю и Оми за собой.

— Пошли-ка, покажу кое-чего, — напряженно сказал он, когда они оба вышли.

Поднявшись по лестнице, он распахнул дверь в комнату Едзи. Там на кровати лежал нераспакованный костюм Санта-Клауса. Тот самый, который Ая недавно заказал в прокате.

Переглянувшись, они нарочито спокойно вернулись в гостиную. Ая подозревал, что никакого Санты они там уже не застанут, но нет — сидел за столом, копаясь в мешке с «подарками».

Кэн деловито принялся задергивать шторы в комнате, Оми включил телевизор погромче, а сам Ая, подойдя к самозванцу со спины, произнес:

— А теперь говори, кто ты, и что ты сделал с Кудо. И без фокусов.

— Больно он мне нужен, ваш Кудо, — проворчал Санта и медленно поднял руки. — Я, вообще-то, как честный человек, зашел поздравить коллег, и прошу заметить, без всякого злого умысла.

— Коллег? — Кэн будто невзначай повернул в пальцах разделочный нож и со смаком вогнал его в брызжущего жиром гуся. Дальнейшее они с Аей проделали так слаженно, будто всю жизнь репетировали. В каком-то смысле так и было, конечно — за годы, проведенные в Вайсс, они все научились синхронной импровизации. Ая поймал поднятые руки Санты в болевой захват, а Кэн дернул на себя накладную бороду, одновременно с этим сорвав с чужой головы красный плюшевый колпак.

Рыжие волосы рассыпались по плечам, и Шульдих вздохнул:

— Вот ведь неверующие. Сказал же, поздравить пришел. Сочельник и все такое, мир, дружба, елка. Конфеты вон в мешке. А вы…

— Что с Кудо? — повторил Ая, все еще держа Шульдиха. Под кожей у того перекатывались литые мускулы, Ая чувствовал их даже сквозь подбитую ватой куртку, но вырываться Шульдих не спешил. Хотя совершенно точно мог.

— Да ничего. Честно, ничего. Он, ээээ, у дамы. — Помолчав и убедившись, что одной фразой не отделается, Шульдих продолжил: — Адрес я вам все равно не скажу, но там мой дом через дорогу. А ваш Балинез слишком громко думает, когда чувствует себя виноватым, я ни при чем. Вот я и подумал, чего зря празднику пропадать…

— А где остальные Шварц? — подал голос Оми. Все это время он сидел в дальнем углу комнаты, держа подставного Санту на прицеле арбалета.

— Откуда я знаю. Отпуск у нас, праздничный. Каникулы. Эти сволочи разлетелись, кто куда, а я тут остался, в Токио. Так что отпусти ты меня уже, Фудзимия, и пожрать дайте, я из-за этой бороды до сих пор вашего гуся не попробовал. А он, скотина, пахнет!

— Ну что скажешь, Ая? — Кэн тревожно взглянул на него. Ая медленно ослабил хватку, и Шульдих тут же с наслаждением принялся растирать плечи, не пытаясь ни убить всех Вайсс, ни залезть им в головы. Вроде бы не пытаясь — поручиться Ая не мог.

— Колпак надень, — сказал он Шульдиху, — чтобы волос не было видно.

— Так не нравятся рыжие?

— Не в этом дело. Официально ты сейчас исполняешь роль Едзи, а он к смене имиджа не склонен.

— То есть, у вас сегодня праздничная иллюминация не просто так? — Шульдих прищурился.

— Типа того, — буркнул Оми, нехотя опуская арбалет и демонстративно кладя на стол возле своей тарелки дротики.

— Значит, я удачно зашел.

— Обалдеть, как удачно. Радуйся, что не убили, и заткнись.

— Кэн, повежливее с «Едзи», — одернул его Ая и заработал возмущенный взгляд в ответ.

«Так, значит, рыжие тебе нравятся?» — раздался в голове у Аи вкрадчивый смешок. — «Тогда поверь: это Рождество ты не забудешь никогда».

@темы: слэш, фанфик, Ёдзи, джен, Secret Santa-2014, Ая, Кен, Оми, G

Для:  Диландау
Автор:

Название: Время молчать и говорить
Пейринг: Фудзимия Ран/Хидака Кен
Категория: преслэш
Жанр: романс
Рейтинг: PG-13
Размер: мини (10,3 тыс. знаков с пробелами)
Саммари: Они могли познакомиться почти двадцать лет назад
Предупреждение: АУ


читать дальшеАе семь, и он уже три года ходит в додзе. Ему нравится кендо. Он пока не знает, что когда родители отдавали его четырехлетнего туда, сенсей предупредил: «Я могу бить его, унижать и доводить до слез. Вы согласны на это?» Родители согласились, потому что сенсей был лучшим. Сенсей действительно бьет их иногда, и часто доводит до слез. Ая гордится тем, что еще ни разу не заплакал в додзе, а синяки от ударов тяжелым синаем воспринимает как неизбежное зло.

Все начинается в апреле, с футбольного мяча, влетевшего в додзе. Он попадает прямо в лысину сенсея, когда все сидят в медитации. Ученики замирают в ужасе. Хотя сенсей и воспитывает в них самурайские хладнокровие и выдержку, даже новичкам известны его приступы гнева. Никто не решается встать из сейза, хотя любопытство требует подбежать к окну и посмотреть, как поступят с нарушителем. Сенсей решает устроить публичное наказание и встаскивает в додзе мальчишку лет шести. Тот выглядел насмерть перепуганным, но держится. Сенсей лупит его синаем, не в полную силу, конечно, но Ая знает, как это больно. Он говорит «Ты, безрукий недоумок!» и «Ты, тупой бездарь!» Мальчишка не плачет и не просит пощады. «Ты и твоя убогая игра для полных ничтожеств!» «Футбол — лучшая в мире игра!» — вдруг взрывается мальчишка. — «Можете бить, сколько хотите, но это так!» Сенсей замирает от неожиданности и, что-то пробормотав, отпускает его.

Ае семь с половиной и он запоминает этот поступок. Отстаивать свои убеждения перед разъяренным сенсеем мог только настоящий самурай.

Ае девять и он часто видит его по дороге на тренировку. Мальчишка, видимо, живет неподалеку от додзе. Он все время носился со своим футбольным мячом. Играет то с парой-тройкой друзей, то с целой командой, а иногда просто сам. По обрывкам разговоров Ая узнает, что его зовут Кен. Иногда Ая хочет подойти и познакомиться. Расспросить о футболе, рассказать о тренировках в додзе, а может, у них найдутся какие-то общие интересы. Но каждый раз он проходит мимо, не решаясь заговорить.

Ае десять. Конец июня и сезон дождей. В такие дни младших заставляют оставаться в додзе и чистить быстро плесневеющие от сырости доспехи. Ая возвращается поздно, зато у него есть огромный зонт, а у Кена, грустно прячущегося под деревом рядом с додзе — нет. Ая не знает, что он делает здесь так поздно и один, но молча походит к нему, предлагая половинку зонта.

Ае тринадцать и он видит, как Кен сидит на траве с девчонкой. Он держит ее за руку, ладонью к себе, срывает мелкие желтые цветочки и осторожно вкладывает между ее пальцами так, что получается крохотная цветочная гирлянда на ладони. Ая замирает, глядя на эту сцену. У девчонки в волосах ярко-желтые бантики и такой же желтый пояс. Ему на мгновение становится грустно.

Ая уже пятнадцать, и он снова поздно возвращается из додзе. Осенний вечер. Под фонарем стоит машина, и Кен, очень красивый в кожаной куртке, ссорится с незнакомым парнем. Они разговаривают на повышенных тонах. Кажется, Кен в чем-то его упрекает, но парень только самодовольно усмехается в ответ. Наконец, Кен разворачивается, видимо, чтобы уйти. Парень ловит его за рукав, рывком разворачивает к себе и целует. Кен замирает в кольце его рук на долю мгновения, а потом выпутывается и уходит быстрым шагом, не оборачиваясь. Парень садится в машину и уезжает. Ая идет домой. Он чувствует себя обманутым, и глубоко внутри зарождается глухая злость. На следующий день он в легкую побеждает на соревнованиях, демонстрируя мощнейший киай.

Ае шестнадцать и его родители мертвы. Ему не хочется жить. Он сидит на обочине прямо под красным кленом. Вокруг тихо и красиво. Ая закрывает глаза. Он сидит так долго, погрузившись в себя, и не замечая ничего вокруг. Когда он снова открывает их, рядом с ним лежит шоколадка. Ая не знает, но догадывается, от кого она. Ая встряхивается и запрещает себе страдать. На это просто нет времени.

Ае почти двадцать шесть и ему приходит приглашение от Берлинского университета. Ему предлагают контракт на год по программе обмена опытом. Это — шанс: встречи с известнейшими профессорами, участие в научной работе и допуск к академической библиотеке. Его старенький сенсей, прочитав письмо, качает головой и повторяет слово в слово:

— Это шанс, Ая. Пожалуйста, не упускай его.

Ая знает, что поехать — это правильное решение. Он всегда поступает правильно. Но сейчас ему не хочется.

Он оставляет машину на университетской стоянке и садится в метро. Когда звучит название станции, он понимает, что вернулся в детство. Он выходит на той самой станции, где жил когда-то с родителями. Прошло десять лет.

Ая находит свой дом — то место, где он был — и идет по такой знакомой дороге к додзе. Это очень жаркий июнь. От температуры плавится асфальт, и воздух вокруг ломается гранями и плывет, словно в галлюцинации. Через дорогу, на самом солнцепеке, какой-то парень крушит автомат с напитками. Это Кен. Ая узнает его полупрофиль, его фигуру, волосы и движения. Ая уверен в этом и ни капли не удивлен. Кен тычет во все кнопки, стучит по боковой стенке и пинает ногой. Потом, поймав Аин взгляд, щурится, и вдруг смущенно улыбается с узнаванием:

—Пить страшно хочется, а поблизости их только два, и оба нерабочие.

Ая протягивает ему бутылку с еще не успевшей нагреться минералкой. Кен выпивает половину одним мощным глотком, и Ая невольно засматривается на изгиб шеи и вздрагивающее горло. Вторую половину Кен пьет уже медленно, со вкусом и смакуя каждый глоток.

— Спасибо, — он улыбается Ае. — Прости, я все выпил, зато теперь есть силы дойти до ближайшего магазина и купить тебе новую. И кстати, меня зовут Кен.

— Я знаю, — Ая пожимает протянутую ладонь. Она оказывается сильной и прохладной, видимо, из-за ледяной бутылки. Ае не хочется ее отпускать. Все-таки вокруг слишком жарко. — Меня зовут Ая.

— Я тоже знаю. — Кен улыбается еще шире. — Наверное, нам надо было познакомиться давным-давно. Лет так… почти двадцать назад. Ты меня помнишь? Ты ходил здесь на тренировки в додзе. Иногда вы занимались снаружи и я видел твой поединок. Это было красиво и опасно.

— Я помню, как ты попал мячом в нашего сенсея.

— Точно, мне казалось, что старикан меня убьет.

— Но ты все равно отстаивал свою точку зрения. Это был поступок самурая.

— Скажешь тоже… А ты? Все еще занимаешься кендо?

— Да, по-прежнему хожу в додзе. Уже другое, оно ближе к моей работе. Я преподаю историю в университете, — зачем-то поясняет Ая. Ситуация кажется абсурдной до предела: он стоит на сорокоградусной жаре и общается с почти незнакомым человеком так, словно они давние друзья. И это не кажется странным.

— Ух ты! — искренне восхищается Кен. — У меня вот никогда не складывалось с учебой. Особенно история, такая муть. Все эти императоры, сегуны, нереально запомнить, кто против кого дрался. Дедушка пытался меня научить, но ничего не вышло. Так что я до сих пор играю в футбол. Правда, сейчас уже в джей-лиге. Ты никогда не пробовал играть в футбол?

— Нет, — Ая пожимает плечами. — Как-то не было случая.

— Когда ты возвращался после тренировок, мне все время хотелось тебя позвать, но ты был таким серьезным и строгим. Если честно, я просто боялся подойти. Когда перестал бояться — ты уже переехал. Кстати, как ты здесь оказался?

— Меня пригласили преподавать в Берлине, и мне хотелось подумать. Я не был здесь с тех пор, как умерли родители. Не знаю, почему пришел именно сюда.

— И как, решился?

— Пока нет.

Повисает недолго молчание. Воздух все еще плывет перед глазами, делая очертания лица смазанными и нечеткими.

— Идем ко мне, — выпаливает Кен и краснеет — едва заметно, скорее, от жары. — Ну… в смысле. Я живу тут рядом, ну, ты знаешь. И… вот. Давай выпьем за знакомство! То есть я не пью, вообще, только воду или там зеленый чай, разве что пиво… редко.

Кен сдается и замолкает под спокойным взглядом Аи.

— Я с удовольствием выпью с тобой зеленый чай за знакомство. И я помню дорогу к тебе домой.

Асфальт кажется мягким, а воздух — тяжелым. Все это потом можно будет списать на помутнение рассудка, но Ая так никогда не поступит. Он не прячется от воспоминаний и событий. Возможно, профессия накладывает отпечаток.

У Кена дома оказывается много места, много спортивных кубков, фотографий с друзьями и подарков от поклонников и — неожиданно — очень много книг. Редкие, ценные издания. Ая подходит к шкафам, касается кончиками пальцев корешков. Лондонское издание законов Хамураппи с комментариями ХIХ века, Дипломатия древнего Востока, книги по Французской революции…

— Это дедушкины, — поясняет Кен. — Я хотел сдать их в какую-то библиотеку, там бы они приносили пользу людям. Но дед взял с меня обещание, что они останутся дома. Так что я просто вытираю с них пыль.

— Это настоящее сокровище, — говорит Ая. — Я бы хотел поработать с ними, если ты не против.

— Конечно, — Кен приносит зеленый чай, яблоки и спортивные батончики. — Прости, у меня дома еды не особо много.

Они долго сидят и медленно тянут чай. Кондиционер лениво жужжит, охлаждая воздух. Кен то и дело порывается что-то сказать, но тут же закрывает рот. Ая хочет ему помочь, но сам не знает, как. Наконец, Кен решается:

— Когда мне было тринадцать, ты казался мне самым красивым парнем в мире. Наверное, я был влюблен. Знаешь, я так долго себя ненавидел, что так и не решился познакомиться… Хотел тебя найти, но потом решил, что буду выглядеть полным придурком.

Ая молчит, осознавая. Все эти годы он думал о том же.

— Я помню, как ты сидел с девочкой. Ты держал ее ладонь и вкладывал между пальцами желтые цветочки.

— Мне было десять. Это была моя лучшая подруга.

— И я помню, как мы шли вдвоем под дождем, и какого цвета на тебе была футболка. И как ты проехался коленями по асфальту, так, что содрал все чуть ли не до кости, но даже не заплакал. И то, как ты носился на своем первом мопеде.

— Это все так глупо, правда, — Кен больше не улыбается, смотрит серьезно и даже чуточку испуганно. Ая понимает его. Ему тоже страшно. Так всегда бывает, когда рушишь привычные границы. — Знаешь, я мог тогда просто подойти к тебе. Если бы решился.

— Все идет своим чередом, — говорит Ая. — История не любит сослагательного наклонения. Сейчас у нас есть время. Бесконечно много времени, целое озеро.

— Лучше океан, — говорит Кен. — Он по-настоящему безграничный.

Ая просто кивает.

Он остается ночевать у Кена, и их футоны лежат рядом. Засыпая, он мысленно говорит своему профессору: «Простите, сенсей, но я еще немного задержусь в Японии. У меня здесь появились неотложные дела».

@темы: слэш, фанфик, Secret Santa-2014, Ая, Кен, PG-13